Ощущение надвигающейся катастрофы накрыло паникой. Белка выскочила на лестничную площадку: – Можете отложить поездку? Хотя бы до завтра…

– Оля, – папа обжег её строгим взглядом: – Это что за эгоизм?

– Подожди, – мама быстро вернулась и приложила ладонь ко лбу Белки, – Оля, у тебя все в порядке? Ты какая-то бледная. Тебя не тошнит? Заболела?

Вот он, еще один шанс! Правда, без гарантий, но попробовать стоило. А вдруг? Белка тут же состроила жалобную мину. это было просто, с таким-то настроением:

– Да, мне нехорошо. Голова кружится. И тошнит.

Для убедительности она даже оперлась рукой об стену.

Мама нахмурилась:

– Может, чем-то отравилась? Что ты сегодня ела?

– Блины она ела, – глядя на маму, папа тоже заволновался. – Может, сметана была несвежая? Так мы все ели… Вызвать скорую?

– Да-да, вызывайте! – Белка провела рукой по лбу, вытирая испарину.

Сейчас она была готова вынести что угодно: уколы, поездку в больницу, даже промывание желудка. Лишь бы родители остались дома, а не выезжали на эту проклятую трассу. И запах тины был ни при чем: наверняка причиной аварии, в которой пострадали тетя и дядя, был гололед. Белке совсем не хотелось, чтобы родители повторили их судьбу.

– Подожди, – мама остановила уже набиравшего номер неотложки папу. – Ольга, тебе на самом деле плохо?

– Да, – обманув раз, она уже не могла пойти на попятный.

– А мне так не кажется. Посмотри-ка мне в глаза…

Это был нечестный прием, которым мама пользовалась без зазрения совести. Солгавшая Белка ни разу не смогла выдержать её прямой взгляд. Вот и теперь отвернулась.

– Оля, – мама даже не постаралась смягчить тон, – ты понимаешь, что нам сейчас не до твоих шуток? Аня в реанимации, Костя тоже неизвестно, выживет ли. Бабушка разрывается между ними и Светой. Оля, я очень тебя прошу, прекрати капризничать. Ты ведь уже совсем взрослая… Или… – она замерла, с опаской вглядываясь лицо Белки, – может быть, это опять твои «предчувствия»?

Папа за её спиной вскинул голову. Видно было, что он прислушивается к ответу.

Остановить их оказалось так легко! Нужно только сказать о том, что квартира и даже лестничная клетка провоняли тиной!

Но тогда начнется ад.

В глазах мамы поселится страх, а папа будет молча переживать за дочку. Зато они все будут живы.

Или сойдут с ума от тревоги. И виновата будет Белка. Нарисованная в мыслях картина пугала не меньше, чем вид разбитой машины.

– Хорошо. Езжайте. Только папа, очень тебя прошу – не гони! – горло перехватило, и она закашлялась.

– Договорились, – голос мамы потеплел, и она порывисто обняла дочь. – Мы будем осторожны. Ведь так? – она повернулась к папе. Тот кивнул:

– Конечно. Я буду очень аккуратен. Ну так что, мы уже можем ехать?

Стоять, уткнувшись лицом в мамино плечо было очень уютно, но объятия разомкнулись, и холод от коридорного сквозняка пробрался под халат и кигуруми. Белка поежилась:

– Скатертью дорожка, – пробормотала пожелания хорошего пути и, резко повернувшись, побрела в свою комнату.

Сидеть в пустой квартире было неуютно. Белка попробовала посмотреть кино, но не нашла ничего интересного и решила почитать. И через полчаса поняла, что поговорка про книгу и фигу как раз про неё.

С этим надо было что-то делать. Прослонявшись по комнатам, Белка решила, что вполне заслуживает утешительного похода на какой-нибудь фуд-корт.

***

Быстрее всего в торговый центр можно было попасть напрямик, через стоянку. Прихрамывая, Белка лавировала между припаркованных машин, вертя головой во все стороны. Но это было неудобно, и она стянула не только капюшон, но и пушистую вязанную шапочку. Уши тут же замерзли, зато стало слышен звук двигателей.