«Надо же, – промелькнула мысль, – немолодой уже, видно, ни одна тысяча больных через него прошла, а до сих пор принимает чужую боль близко к сердцу».

И только потом подумала о себе. Неужели рак?

На следующий день, к вечеру, Катерина сидела в кабинете онколога.

– Не волнуйтесь, только вторая стадия, – ободрил доктор. – Вылечим. Но для этого вам следует лечь в стационар. Вот направление.

*****

В светлой, просторной палате стояли четыре койки. Две пожилые женщины в белых платочках лежали под капельницами. Третья, совсем юная, строила возле окна рожицы маленькому овальному зеркальцу.

– Новенькая? – обернулась девчонка к Кате. – Проходите вон на ту кровать.

И она кивком показала на место у двери. Девчонку звали Марина, старших по возрасту Светлана Ивановна и Клара Анатольевна.

– Меня завтра выписывают, – похвалилась Марина. – Я вылечилась.

– Совсем? – удивилась Катерина. Удивилась и обрадовалась. Следовательно, не всё потеряно и она тоже поправится.

– Корнеева, к тебе пришли! – заглянула в палату санитарка.

И девушка выпорхнула в коридор.

– Негодяйка, – провожая взглядом счастливицу, процедила сквозь зубы Клара Анатольевна. – Ещё две недели назад умирала, да вот, поди же. Даже профессор не поверил своим глазам.

– К чёрной колдунье её родители обратились, – отозвалась на немой вопрос новенькой Светлана.– Она поддел на кладбище сделала.

– Какой поддел? – помертвела Катерина.

– По секрету всему свету, – усмехнулась Клара Анатольевна.

– Какой поддел? – вздохнула Светлана Ивановна. – Сооружает ведьма на погосте помойку на какой-нибудь заброшенной могиле, авось, добрая душа эту помойку разберёт и на себя болезнь перетянет.

– И что самое страшное – не жилец эта добрая душа будет, – вставила Клара. —

Обычными способами такой рак не лечится. Только колдовством!

Голова закружилась, к горлу подкатил ком, и Катя плюхнулась на кровать, чтобы отдышаться. Значит, вот что с ней случилось, чей-то рак на себя взяла. А значит, скоро дети, тринадцатилетняя Алька и пятнадцатилетняя Даша, без матери останутся.

– Я тоже в сентябре могилу от мусора освободила, – призналась Катерина.

– Пустые пластиковые бутылки, небось, – ахнула Светлана Ивановна.

В комнате повисло молчание.

– Вы знаете эту колдунью? – нарушила тишину Катя.

– Это ты у Маринки спроси, – ответила Клара Анатольевна и зажмурилась. То же сделала и её соседка.

Катя подошла к окну, рука снова напомнила о себе болью.

Через полчаса пришла Корнеева.

– К какой ведьме обращались? – открыла глаза Светлана Ивановна.

– Проболтались! – взвизгнула Марина. – А почему я, такая молодая, должна умирать?

– А почему вместо тебя умереть должен кто-то другой? – возмутилась Клара. – Она, например?

И указала пальцем на Катерину.

– Причём тут она? – сощурилась девушка. – Тот, кто взял на себя мою болячку, еще не знает об этом! Скорее всего, старуха какая-нибудь, они любят могилки прибирать. А старухе и так недолго осталось.

– Катерина Юрьевна тоже взяла на себя чью-то болячку, – прохрипела Светлана Ивановна. У неё начиналось удушье.

Перестав злиться, Маришка умчалась за медицинской помощью, а Катя заплакала. Сначала тихо, потом сильнее, а затем навзрыд.

В палату заглянула испуганная медсестра, она подбежала к Светлане, сделала ей укол, затем сделала укол Катерине. Марина снова исчезла и вернулась с врачом.

Через час в палате стало тихо, каждый думал о своём. Наконец, девчонка заговорила.

– Я вам дам адрес ведьмы, – обратилась она к Кате. – Не медлите, завтра же езжайте к ней.

Лопушанка находилась в семидесяти километрах от города. Недалеко, только дорога оставляла желать лучшего. Размытая талым снегом, с горбатой колеёй, она царапала днище машины, грозя оторвать выхлопную трубу и заставляя порою съезжать на хлябающее полотно большого, поросшего сухостоем, поля.