- Я думала, к тебе никто не полезет… Ты же… Тебя ведь побаиваются…

- Откуда ты знаешь, интересно?

- Мне Веня… муж… - отчего-то упоминание мужа резко ее смутило, девушка запуталась в словах. - Он говорил, что с тобой опасно связываться. Места мокрого не оставишь, если захочешь навредить.

- Так вот в чем дело… И ты своему дурачку поверила?

- А кому я еще должна верить, Валер? Я ж не буду ходить по знакомым и расспрашивать про тебя…

- Великолепно. Делаю вывод: ты никакие подробности выкладывать не хочешь и не будешь. Хотя, уверен, что о чем-то должна бы догадываться. Свою семью защищаешь, где муж - не в курсе, а ко мне пришла в надежде, что я до сих пор влюблен без памяти, и буду готов впрягаться безвомездно. Так?

- Нет.

- А как?

- Ты делаешь из меня какую-то расчетливую стерву.

- А я ошибаюсь?

- Нет. Наверное, это я ошиблась, Валер. Прости меня.

Какая горькая ирония: он когда-то так ждал этих слов, но совсем в ином контексте. Вот - дождался, но отчего-то прилива счастья не ощутил.

- Такие ошибки не прощаются. - И сам бы не сказал сейчас, о какой именно ошибке говорил.

- Я зря к тебе пришла, конечно. И проблемы создавать не имела права. - Катя, наконец, вскинула взгляд, посмотрела пристально и прямо. Так, как еще ни разу не смотрела с момента их вчерашней встречи.

- Радует, что до тебя дошло.

- Мне, наверное, лучше уехать. Чтобы больше тебя не беспокоить…

- Да ради Бога! Пойдем!

Психанул на ровном месте. Столько времени сдерживался, а тут его словно понесло. Вскочил, схватил Катю за локоть, потащил к выходу из дома.

Она семенила за ним, мягко переступая босыми ногами, не сопротивлялась, не спрашивала ни о чем. Словно заводная кукла повиновалась.

Вытащил ее на улицу - Катя ни словом не обмолвилась, хотя могла бы возмутиться: летний зной отступил, вечерний воздух обдавал ощутимой сыростью и холодом, а они оба выскочили раздетые.

У гаража отпустил ее руку, дернул за дверь, впустил девушку первой, махнул рукой на ее тачку:

- Садись, уматывай. Ключи на торпеде.

- Откуда она здесь? - это был первый и единственный вопрос, и совсем не тот, которого ждал Валера.

- Ее ночью пригнали, чтобы зря не отсвечивала там, где ты ее оставила, и не вызывала лишних вопросов.

- Понятно.

Девушка неестественно выпрямила спину, расправила плечи и уставилась на Валеру. Глаза - отчаянно-спокойные, сухие, почти не моргающие - что-то  искали на его лице. Зря, конечно же. Наверняка, она хотела увидеть его прошлого, настоящего. А он такого сам уже  в зеркале давно  не видел.

- Спасибо, что разрешил переночевать. Мое предложение отдать тебе фирму остается в силе. Больше не знаю, чем могу выразить свою благодарность.

Даже попрощаться не соизволила.

Валера со все нарастающей яростью наблюдал, как она открывает дверь, садится в машину, ищет на торпеде ключи и заводит, мать ее, заводит двигатель!

Ни одно движение не говорило о том, что Катя сомневается в своих действиях: она реально собралась уезжать. Видел, как дернула ручку, снимая автомобиль с тормоза, нажала на педаль газа, чуть дернулась, потом остановилась.

Опустилось стекло.

- А как открыть гараж? И ворота на выезде? Меня выпустят? - Спросила так просто, словно обычная гостья домой засобиралась. Да вот столкнулась с мелкими неудобствами.

Валера прикрыл глаза. Сглотнул. Набрал в грудь побольше воздуха…

- Куда ты, мать твою, на ночь собралась? Даже не обутая? Мозги вместе с туфлями потеряла?!

Он плохо соображал, когда открывал  дверь ее яркой малолитражки, выдергивал ключ из замка зажигания, орал на Катю, чтобы она включила тормоз, потом вытаскивал ее из тачки.