А ему вдруг дико захотелось услышать ее голос. Не тот, которым она бросала ему всевозможные фразы, обдуманные и не очень. Другой. Которым девушка выдыхала, выстанывала его имя, когда хотела чего-то большего. Надо же, всего один раз и слышал, а до сих пор его помнил.
Пара движений - и пальцы нашли узкую полоску кожи между задравшейся футболкой и поясом брюк, огладили, приноравливаясь, а потом принялись вырисовывать затейливые фигуры, будто пытаясь поймать мурашки, которые ощутимо проступали от каждого легкого его прикосновения.
Катя пошатнулась, ей явно не хватало хорошей опоры, она и так уже почти висела на его руках. Всего-то и нужно было - развернуться и усадить ее на стол. И тут же стало проще стягивать с девушки тонкий трикотаж, скрывающий обзор на все самое сладкое, утыкаться лицом в ложбинку между ее грудями, нежно выцеловывать узоры на гладкой коже, обводя губами кромку белья. Спроси у Валеры кто-нибудь, что в тот момент на Кате было - ни за что не сказал бы, какого оно цвета, и были ли там какие-то рисунки. Зато сразу вспомнил бы, как хотел содрать его, на хрен.
Всего на секунду оторвался от тела, вернулся к губам. Девушка уже не скромничала, отвечала с таким же жаром, втягивала его язык, отпускала, прикусывала губы… Путалась в пуговицах его рубашки - тоже хотела большего контакта…
- Валерий Александрович, у вас что-то … Ой, извините! Я слышала, что-то разбилось… - Он только успел выпрямиться, чтобы закрыть Катю своей спиной. Юлия, будь она неладна, впервые за все время показалась ему идиоткой. - Простите, я…
- Все нормально. Я сам уберу. - Бросил, не оглядываясь, уверенный, что ничего более объяснять не нужно.
Катя спряталась у него на груди, склонила голову, съежилась. Пришлось погладить ее по спине, успокаивая и подбадривая.
- Все, Катюш, она ушла, расслабься.
- Господи, позорище-то какое… Взрослые люди, а ведем себя… - Девушка покачала головой, начала озираться, видимо, в поисках своей футболки…
- Держи. - Валера быстрее обнаружил необходимый предмет, протянул ей, помог надеть и расправить. - Ничего позорного не произошло, я считаю.
- Блин, Валер, я понимаю все… Но… - До Кати, похоже, дошло, что она до сих пор находится в весьма недвусмысленной позе: сидит на столе, а меж ее разведенных ног стоит Валера. Еще больше смутилась и покраснела, заерзала.
- Да сиди ты уже спокойно, поздно дергаться. - Он придавил ее колени к столешнице, фиксируя на одном месте. Прекрасно понимал, что рассчитывать на продолжение было бы чересчур глупо. Но постоять вот так еще хотелось. Можно было бы хотя бы пообниматься. Действительно, совсем не по-взрослому размышлял.
- Валер, отпусти. Нас обоих понесло, конечно. И я благодарна даже, что Юля зашла сюда.
- Иначе что, опять бы рыдала о своей потерянной совести? Или еще о чем-нибудь? - Вышло как-то очень зло. Хоть он и не собирался ее обижать. Но слишком остро кололи воспоминания о том совместном утре, особенно, когда Катя так близко оказывалась.
- Боже мой… Валер… - Девушка, все же, отодвинула его от себя. Он послушно убрал руки и отошел, задетый ее тоном. - И ты еще меня спрашиваешь о мести?
- Не вижу связи сейчас.
- Зато я вижу. - Катя спрыгнула со стола, поправила одежду, волосы опять закрутила в узел на макушке. - Ты мне до сих пор простить не можешь, что я себя так повела.
- А я должен был быть счастлив?
- Нет, конечно. Но и мог бы понять мое состояние, а не злиться до сих пор.
- Я не злюсь. Просто выстраиваю параллели. История повторяется. - Он ухмыльнулся, иронизируя. Правда, с трудом бы мог сказать, над кем конкретно.