А он, без подготовки, сразу на них набросился: такие сякие (ну, какой там у румын мат, так – детский лепет), меня из-за вас не только Чаушеску, меня любой партработник в Бухаресте позорит, мол, как это так, в твоем родном селе нет коммуны? В одном селе на всю Румынию! Это не позор? Как вы вообще живете без коммуны? Вот ты, сосед мой, Ионел, как ты живешь без коммуны? Расскажи!

Сосед снял фуражку и начал медленно говорить, как будто специально для меня: "А вот ты объясни. Мы в мае собираем черешню, раннюю, потом вишню – везем в Брашов, продаем, пьем немного цуйки. Едем домой, спим с женой. Потом собираем абрикосы, персики, опять продаем, пьем и спим с женой. Потом…"

"Хватит!, – закричал министр, – потом скажешь, что копаете картошку!"

"Да, это у нас главное. Копаем картошку, везем в Брашов, продаем, пьем много цуйки, едем домой – и долго спим с женой, аж пока черешня снова поспеет," – закончил Ион.

Я еле сдержался, отвернулся и закашлялся, иначе бы обязательно рассмеялся.

"А пошли вы…, – по-русски выругался министр, – жалко, что я спешу, и гость у меня из месесер. Я еще приеду. Поехали, Василий".

Мы долго ехали молча. Где-то перед Брашовым, он спросил; "Ты все понял?" "Все," —честно ответил я. Мы приехали в Брашов, пересели в машину министра, уже с водителем забрали наших специалистов и отправились через хребет в Бухарест. Никто больше не проронил ни слова .

К поезду министр приехал, попрощаться. Поблагодарил за все – и за дело, и за песни под баян, и за веселые истории, которых у нас, россиян, конечно, больше, чем у румын. Я тоже поблагодарил его за все, а главное – за то, что по-новому узнал эту страну, где тоже живут такие же люди, которым не всегда везло на верховную власть, но они-то в этом не виноваты.

А без коммуны на селе жить можно, только КАК?

Для кого-то этот материал покажется «преданьем старины глубокой», а для меня –это было, как будто вчера….

Ровно 40 лет назад, в начале лета 1982 года, меня пригласил первый секретарь Слободзейского райкома партии, Проценко В.А. и сообщил, что , согласно доведенного «свыше» распоряжения, в порядке международных культурных связей, и в целях обмена опытом, от нашего района будет направлена рабочая делегация в Болгарию, в количестве трех человек –Цыбульский Ф.С., в то время –начальник районного управления сельского хозяйства, курирующего совхозы района, одна передовая доярка из колхоза им. Мичурина, Анна Кожемяченко – и я, в то время –заместитель председателя райсовета колхозов по экономике. Возглавлять делегацию , бюро райкома партии решило поручить мне.

Естественно, предложение было приказом и обжалованию не подлежало. Да и что тут было обжаловать –работа есть работа, надо- так надо. Мы же не гулять туда поедем.

Я посчитал тогда, что поручив возглавить делегацию от такого района, как наш, да еще за рубеж, пусть даже и в Болгарию, меня, таким образом, проверяли на прочность. Всего несколько месяцев прошло, как я возглавил аграрную экономическую службу района и, поэтому выбор меня, наверняка, был не случайным.

Имея определенный опыт комсомольско-партийной работы, понимал, что все это не так просто, как кажется со стороны. Быть старшим в отправляемой за рубеж группе, значит нести ответственность не только за каждое сказанное слово, но и за каждое действие ВСЕХ её членов. А это уже чревато…

Я хорошо знал Федота Спиридоновича Цыбульского, почти ежедневно с ним общался по разным вопросам, а вот Анну из Ближнего Хутора, практически не знал. Видел несколько раз на различных мероприятиях, но не общался. Ну, придется познакомиться, нам две недели быть в одной команде. В этом плане –проблем не ожидалось.