5.

Проселочная дорога убегала вперед, скрываясь за деревьями. Изначально ее граница обозначалась только луговой травой, затем появились кустарники, становясь все гуще и выше, и вот тропа забежала под кроны первых деревьев.

Стройные белоствольные березки с коричневатыми тонкими ветвями и резной зеленью листвы разбегаются в разные стороны от дороги. Яркие лучи, сумевшие пробиться сквозь кроны деревьев, прыгают солнечными зайчиками с ветки на ветку или по зеленому травяному ковру. Из-за такой игры света листва переливается разными цветами. Одни серебрятся мягким покровом, другие дразнят светло-зелеными и изумрудными отблесками. Те же, что находятся у самых стволов и на самых нижних ветках кажутся почти черными. Легкий ветерок заставляет всю эту мозаику всколыхнуться так, что начинает рябить в глазах. И вся пестрота мягко осыпается тенью на траву, даря ей прохладу в знойный летний день.

Деревья кажутся живыми. Необходим только миг, и тонкоствольные красавицы сорвутся, словно веселые подружки со своих мест, чтобы подбежать поближе друг к другу и пошептаться о чем-то. Путнику тоже хочется присоединиться к ним. Подойти, прислушаться к разговору, обнять тонкую фигурку, провести ладонью по стволу и ощутить шероховатость черного рисунка на белой коре, почувствовать ее запах.

А потом, снять обувь и дать усталым натруженным ногам пройтись по густому пушистому зеленому ковру, который покрывает всю землю в роще. И этот пир зелени разбавляют белые, желтые и сиреневые вкрапления полевых цветов. Так и тянет прилечь, чтобы вдохнуть полной грудью легкий ненавязчивый аромат лесных скромниц, прячущихся в густых стеблях других растений, пропитаться им, сохранить до самой зимы.

Здесь хочется наслаждаться всей полнотой жизни. Ведь она, даже в такой тишине бурлит, наполняя мир звуками. Шелест листвы, жужжание насекомых, далекий стук дятла, шорох мелких зверушек, снующих в густой траве.

Березки-подружки сбегали по пологому склону к небольшой речке, искрящейся в лучах приветливого солнышка.

– Странно здесь как-то все. Хочется чего-то, а что именно не понятно. Магии не чувствую, а деревья словно зебры. У нас таких нет. – Элатан тряхнул своими припыленными золотыми кудрями. – И где нам теперь эту бабку искать?

– И я из будущего ничего видеть не могу. – Барбатос потер виски, спустился к воде, зачерпнул обеими ладонями прохладную воду и умылся, стирая пыль и грязь, осевшие на коже. – Магию словно застит что-то.

– Порталы на поиск тоже не открываются. – Виллиарт злобно плюнул в дорожную пыль и тоже спустился к реке. – Ничего не остается, как только вперед двигать. Но для начала предлагаю искупаться. А то мы выглядим не как императорские дети, а голь перекатная!

Парни скинули свою одежду и несколько раз тряхнули ее. Пытаясь выбить грязь. Правда, такие действия мало чем помогли. Потому как не царское это дело одежку за собой чистить да белы рученьки марать. А магия действительно давала сбой. Парадные костюмы выглядели, как будто их вытащили из дальних сундуков, где те провалялись не меньше лет ста. Магия тоже давала сбои. Барбатос попытался вызвать воздушные потоки, чтобы выбить из пор одежды грязь .но в результате прожог рукав на локте огненным файерболом.

Демоны повесили кое-как очищенную одежду на прибрежные кусты и сами отправились в воду. Парни устроили небольшой заплыв наперегонки, рассекая своими мощными телами водную гладь. Река, словно понимала усталость и нервозность своих гостей, отдавая им свою прохладу, нежно смывая тревоги из их разума и грязь с мускулистых тел, даря бодрость и надежду.