Выслушав инструкции, он положил трубку.

– Поднимитесь по лестнице, кабинет двести шесть.

Я очень хотел спать. Сообразить, как пишется «двести шесть», у меня никак не получалось.

– А таблички с фамилией нет на двери?

Он посмотрел на меня, как на идиота.

– Нет.

Я протянул дежурному бумажку от Чепикова.

– Простите, это очень долго объяснять. У меня проблемы с восприятием чисел. Вы не могли бы написать номер комнаты на бумажке?

Лейтенант недоуменно пожал плечами, сделал, что я просил, и вернул мне листок с цифрами.

– Спасибо.

Здание было очень старым, и лестница отчаянно скрипела. Нужная мне дверь была прямо рядом с ней. Я постучался и вошел.

За столом сидел подтянутый мужчина лет тридцати пяти в серой водолазке и с интересом смотрел на меня.

– Здравствуйте, присаживайтесь.

Сев, я протянул ему бумажку от Чепикова. Бросив на нее беглый взгляд, он скомкал ее и выбросил в мусорное ведро.

– Капитан милиции Устюгов Игорь Сергеевич, – он протянул мне руку. – Значит, вы от Александра Викторовича, и дело срочное?

– Логинов Максим Алексеевич. Очевидно, что да.

– Трупы есть?

– Двое мужчин. Они, как Чепиков… вроде из безопасности.

– Понятно… Значит, выезжаю. У вас… Слушай, ты парень молодой, давай лучше тыкать, мне так проще.

– И мне.

Я сразу согласился «тыкать». Он если и был меня старше, то не больше, чем на десять-пятнадцать лет. Открытая улыбка и приятный голос располагали к себе.

– У тебя свой транспорт? – спросил он.

– Да.

– Хорошо. Тогда подожди меня у входа, я сейчас соберусь и выйду. Расспрошу обо всем по дороге, сэкономим время. Поедем на твоей.

Вот так просто, почти без расспросов. Он спустился минут через двадцать, переодевшись. Серая камуфлированная милицейская куртка, черные штаны, флисовая шапка, армейские берцы, перекинутый через плечо укороченный «калашников» и спортивная сумка. Как будто заранее готовился.

– Максим, ты не против, я пока брошу «ксюху» в салон?

Я знал, что «ксюхой» принято называть этот автомат, но даже в такой форме это имя болезненно защемило мне сердце. В армии мы называли его «сучкой». Я невольно ухмыльнулся – это слово тоже подходило Ксюше, такая уж она была.

– Без проблем, – кивнул я.

Сам он сел впереди, и мы поехали. Дежа вю… третий раз за два дня по этой проклятой дороге.

– Скажи, Максим, сколько там всего людей сейчас?

Я ужасно не любил вопросы, содержащие слово «сколько». Я не стал отрывать руки от руля и попытался представить про себя, как откидываю пальцы. Спустя некоторое время я ответил:

– Шестеро.

– Кто они?

– Помимо вашего знакомого, это директор турбазы Екатерина Резцова, фельдшер Подчуфарова, какой-то якут-охотник, не помню, как зовут, еще странный, но богатый экстрасенс из Москвы Завьялов и доктор Драчев Иван Сергеевич, которого я вчера туда привез.

– И что говорит доктор?

– Кишечная форма сибирской язвы. Они с Чепиковым практически исключают, что это произошло случайно. Считают, что это убийство.

– Очень своеобразный способ убийства, впервые с таким сталкиваюсь.

Я подумал, что он довольно молод, чтобы сталкиваться с большим разнообразием убийств.

– Есть кто-нибудь на подозрении? – спросил Устюгов.

– Чепиков считает, это сделал кто-то с турбазы. Запретил нам вывозить оттуда людей. Исключает из подозреваемых себя, нас с Драчевым и почти наверняка Резцову.

– Интересно. А сам что скажешь, что думаешь?

– Ничего не думаю. Доктор хотя бы вскрытие делал, а я только что поужинать успел, и, считай, сразу обратно. Нет у меня никаких соображений, просто кручу баранку. На тебя вся надежда.

Устюгов ненадолго задумался, потом продолжил разговор.

– Я обратил внимание – почему ты так долго считал, сколько людей в поселке? Подумай, может, кого упустил? Не стоит шутить с родной милицией.