Мы с Мартой оказались в золотой серединке. Интересно, и много тут влюбленных джентльменов? А первое место заняли двое: наша Бартбара и небезызвестная всем Линда Берг.

22. Глава 21

А на следующее утро я вспомнила родной университет и как одна сотрудница привела к нам на кафедру зареванного сынишку-первоклассника. В ходе беседы с юным страдальцем выяснилось, что он получил двойку по труду.

- Солнышко, и что вы там делаете на труде? – поинтересовалась наша зав. кафедрой.

Парнишка вытер слезы и сопли кулаком, тяжело вздохнул и выдал с таким театральным пафосом, что мы с трудом сдержали улыбки:

- Так вышиваем!

К чему я это вспомнила? А к тому, что после завтрака, когда мы еще не успели разбрестись из столовой, был объявлен следующий конкурс.

- Будущая императрица должна быть настоящей женщиной во всех смыслах этого слова! – вдохновленно вещала нам Стрилла. – Мы долго думали, как это проверить. И решили, что каждая женщина независимо от возраста и титула должна уметь делать небольшие домашние хитрости.

Я после этих слов даже взбодрилась. Небольшие домашние хитрости – это конёк всех российских женщин. Один пакет с пакетами чего только стоит. Да вот продолжение меня буквально убило:

- Мы с Джиллой подумали и решили, что самым простым заданием, с которым вы все несомненно справитесь будет вышивка небольшого гобелена.

Вышивка гобелена, Карл! Да я максимум на что была способна, это зашить маленькую дырку на носке, который всегда рвался на большом пальце. Глядя на радостные лица подруг, поняла, что они действительно умеют гобелены вышивать.

- Девчонки, а вы знаете, что это такое? – поинтересовалась я у них.

- Алёна, только не говори, что ваши леди не занимаются рукоделием! – фыркнул в ответ Барбара.

- Или у вас все делают слуги, а вы боитесь пальчики уколоть? – коварно изогнула бровки Марта. Девчонки мое волнение явно не понимали и посчитали притворством. Держись, Бронштейр, я вам такой гобелен вышью, что будете легенды внукам рассказывать!

Когда я сидела возле окна и обреченно любовалась на сиреневую зелень этого мира, соображая, что я могу изобразить на гобелене кроме черного квадрата Малевича, в мою дверь неожиданно постучали.

- Да! – пригласила, в надежде, что вошедший отвлечёт меня от тяжелых дум, и со вздохом развернулась к выходу. На пороге совершенно неожиданно возникла ее императорское величество императрица-мать Клавдия.

Пришлось резко вскакивать со стула и изображать реверанс. Все-таки императорских особ положено приветствовать по этикету.

- Сиди-сиди, - замахала она на меня руками. – Ни к чему эти все церемонии, когда мы наедине.

Я пожала плечами и пригласила ее присаживаться, все еще не понимая, зачем Клавдия ко мне пожаловала. А та смерила меня непонятным взглядом, кашлянула и неожиданно спросила:

- Алёна, скажи, пожалуйста, ты правда не хочешь выходить замуж за Дарко?

- Именно так, - кивнула я в ответ, не видя причины, чтобы скрывать правду. – Простите, а чем вызван такой странный вопрос?

- Милая, я же мать и переживаю за своих сыновей, в частности за их душевный покой и здоровье. Ты его вывела из магического сна. За что я тебе премного благодарна. Но при этом вижу, что некие силы, я не знаю добрые или злые, предназначили тебя моему другому сыну.

От этих слов мое сердце ухнуло, провалилось к пяткам, затем подпрыгнуло к горлу и забилось часто-часто. Как я в обморок не грохнулась от таких кульбитов главного органа осталось загадкой.

- Клавдия, скажите, он вам это сам сказал? Или вы просто так решили?

- Понимаешь, - женщина на секунду задумалась, а затем продолжила, - есть некие приметы или тайные знаки, называй их как хочешь, которые знают лишь посвященные. Я, благодаря титулу, вхожу в их ряды. Скажи честно, что ты чувствуешь рядом с моим младшим сыном?