Понятно, что разговор нужно было вести не об этом. И я приняла его аргументы, соглашаясь с их правдивостью. Только сей факт настолько мне показался странным, что я на нем зациклилась. Бедный мужик. Говорят, что знаменитый знаток Вассерман тоже принял целибад и до сих пор остается девственником. Но он же сделал это по доброй воле и, думаю, сложно найти ту женщину, которая им бы заинтересовалась. Простите меня, Анатолий. А среди наследников Бронштейра второго по очереди лишают основного инстинкта практически с рождения, и его самого об этом не спрашивают. Только в слух об этом я рассуждать не стала. Неудобно как-то.

- А если наследник первой очереди умирал? Что тогда? – а вот от этого я не удержалась.

- Чаще всего они ввязываются в бой, когда уже женаты и обзавелись своими наследниками. А так … вы же сами только что подумали, что это у мужчин в генах находится.

Он практически дважды за последние точно знал, что творится в моей голове. Лицо удивленно вытянулось, я прямо почувствовала, как связки напряглись:

- Вы читаете мысли?

- Что вы, нет. Просто все ваши думы отображаются на лице. И понять их не составляет никакого труда, - весело блеснул глазами регент.

- Ох, ежкин кот! – подал голос Акакий. – С такими людьми нужно держать ухо востро.

- Алёна, вы не ответили на мой вопрос, - Златан по птичьи склонил голову на бок и в задумчивости ждал моего ответа.

- Никому никого насиловать не придется. Соль не в этом! – покачала я головой.

- А в чем? – удивился он. Может он все же озабоченный? Дальше своих… не видит.

- В шипе шиповника! – победно воскликнула в ответ. – Принцесса спала из-за шипа, вонзенного в палец. Может и у вашего брата есть нечто подобное? Почему он никогда не снимал перчаток? Как его прокляли? Чего он опасался?

Неожиданно Златан резко побледнел и отшатнулся от меня:

- Вы что-то знаете, неизвестное нам?

- Нет, - сердито отрезала я. – Я просто анализирую сказку и сопоставляю ее с реальными фактами. Если вы не можете снять с него перчатки, потому что он запретил, то на меня этот запрет не распространяется. Я могла его просто не знать. Не так ли?

- Я должен подумать! – с этими словами он отвернулся к окну, отдернув тяжелую портьеру, и застыл, словно на небе бегущей строкой шли ответы. Он стоял, я сидела. Сколько прошло времени, не знаю. Наконец регент развернулся в мою сторону и произнес:

- Хорошо, осматривайте. Брату действительно было предсказано, что он умрет от укола розой. Наши маги проделали колоссальную работу, чтобы убрать смертный исход. Но совсем рассеять проклятие не удалось. Дарко же защищал перчатками руки от уколов. И сейчас, когда он совсем беспомощный, мы их не снимаем, дабы не усугубить ситуацию.

- Усугубить ситуацию? – я гневно сверкнула глазами. – да вы в своем уме? Человек даже после лежания в течение недели уже теряет мышечную массу и координацию движений. А тут целых четыре года! Да он если сейчас выйдет из комы, будет самым натуральным инвалидом. И никакая ваша магия не поможет! – мне было искренне жаль этого красивого брюнета с породистым лицом и аккуратной бородой, который недвижимо лежал в богатой кровати.

12. Глава 11

Я подошла ближе и аккуратно взяла безвольную руку и попыталась стянуть с ладони черную кожу. Сделать это оказалось очень непросто. Она словно приросла к руке. Миллиметр за миллиметром стягивала перчатку в сторону пальцев. Рука мужчины под ней оказалась горячей и сухой. Даже странно как-то. Почему-то казалось, что кожа будет влажной. Единственным необычным обстоятельством была ее белизна, которая резко диссонировала со смуглым предплечьем, покрытым темными волосками. Таким белым остается тело под купальником после того, как мы позагораем. Но какой загар, если он четыре года лежит?