Кто они Вера Вишневская
Пролог
Мистер Дрейк сидел за своим рабочим столом в кабинете и рассматривал фотографию на столе. На этой фотографии была изображена его жена с младенцем на руках. Теперь эта фотография приносила ему очень много боли, а раньше, смотря на неё, ему хотелось улыбаться и радоваться. Он всегда вспоминал о том, насколько тяжёлой может быть жизнь, смотря на его жену, которая улыбалась, будто успокаивая его и говоря, что всё будет хорошо. Как же теперь ему не хватало её ласкового и нежного голоса. Он, вот уже пять лет, как вдовец. Мистер Дрейк и дальше бы смотрел на фото, но в дверь начали громко стучать. Он тяжело вздохнул и сказал усталым голосом:
– Войдите, – дверь открылась, и в кабинет вошёл высокий, темноволосый мужчина с резким запахом дешёвого одеколона. Он подошёл к столу мистера Дрейка, откашлялся и спросил:
– Мистер Дрейк, вы приняли окончательное решение по поводу этого эксперимента? – мистер Дрейк ещё раз вздохнул и ответил:
– Джонни, мы же уже сто раз это обсуждали. Ну конечно, я всё тщательно обдумал и принял окончательное решение.
– Тогда, я могу с радостью вам сообщить, что я нашёл четырёх, так сказать, подопытных. Этих людей точно никто не будет даже искать, – он отодвинул стул и сел рядом с мистером Дрейком, на что тот сказал:
– Только давай вкратце. Не хочу убить полдня на выслушивания их биографии.
– В общем, это пациенты больницы №3. Два парня и две девушки. У первой нет отца, а мать законченная алкоголичка, поэтому дочь никому не нужна, у второго и третей также нет родителей. Она сама вообще ничего не помнит, ну а четвёртый вообще законченный наркоман, да и мать у него тайно подрабатывает ночной бабочкой, – мистер Дрейк задумался на секунду, а потом резко сообщил:
– То, что нужно. Завтра же вели ввести им препарат, под видом экспериментальной вакцины от гриппа, – Джимми кивнул и удалился из кабинета, а мистер Дрейк откинулся на спинку стула и прошептал про себя:
– Надеюсь, всё выйдет, так, как должно быть, тогда, мы сможем срубить огромные бабки, – с этими словами он посмотрел на фото и добавил:
– Милая, скоро твоя мечта исполнится.
Часть 1 Кэтрин
Глава 1
Два года назад
Когда Кэтрин попала в больницу, ей было восемнадцать лет. В возрасте шестнадцати с половиной лет она потеряла отца. Она всегда помнила его, как очень мерзкого и грубого мужчину, от которого всегда несло жутким перегаром. Этот запах был настолько сильным и тошнотворным, что его можно было почувствовать за километр. Отец Кэтрин всегда много пил, но, в тоже время, это был очень добрый и очень дорогой для Кэтрин человек. С годами, его внешнее и душевное состояния становилось только хуже. Он становился более агрессивным, на его лице вырастала неаккуратная щетина, под глазами образовывались громадные мешки, лоб покрывался морщинами, а кожа становилась всё более жёлтой и тусклой. У её отца частенько случались приступы, он начинал хвататься за сердце и терять сознание. Так продолжалось очень долго, пока врачи не поставили ему диагноз: инфаркт миокарда. Для того чтобы это вылечить, нужна была операция. Кэтрин с матерью начали собирать нужные на неё деньги, но в один день, Кэтрин вернулась домой из школы, как всегда, достала из сумки ключи, повернула замок, открыла дверь. Она зашла в дом и отметила, что в нём подозрительно тихо. Она сняла куртку, обувь откинула в угол, поставила сумку на пол и пошла на кухню. После того, что она увидела в тот день, её жизнь никогда не была прежней. Она зашла на кухню и увидела ужасную картину: её отец висел под потолком на твёрдом канате, перекинутым через шею. Его глаза были закрыты, а лицо приобрело необычный синий оттенок. Его ноги свободного висели в воздухе. Кэтрин встала в ступоре. Она не начала кричать, она просто стояла молча и смотрела отцу прямо в глаза. По её щеке медленно текла слеза. Прошло минут пять, и она решила позвонить маме. Та ей сначала не поверила, но, когда она пришла домой, то увидела то же, что и дочь. Мать Кэтрин сразу же позвонила в скорую помощь, а Кэтрин до последнего смотрела в одну точку, пока труп её отца не увезли на белой машине в чёрном чехле. После этого случая, Кэтрин не спала ночами, её жизнь была сломлена. Через пару дней были похороны. Уже к тому времени мама Кэтрин выглядела ужасно: опухшие и красные от слёз глаза, дрожащие белые руки, и опущенный вид. Спустя ещё год, ей стало совсем плохо. У неё начали случаться периодические припадки: как правило, всё начиналось с плача, переходящего в крики, затем она впадала в агрессивное состояние: бросала всё вокруг, кричала. Один раз, это дошло да того, что она угрожала ножом Кэтрин. И они, вдвоём, решили обратиться к психотерапевту. Тот, сразу же, выписал маме Кэтрин кучу антидепрессантов и прочих тяжёлых лекарств. Точный диагноз Кэтрин не запомнила, а может и не хотела запоминать. Со временем, ситуация стала совсем плохой: денег на квартиру не было, мама Кэтрин совсем забросила свою работу, она просто сидела за столом или лежала на кровати. Кэтрин решила устроиться на работу промоутером. Она должна была целый день ходить в каком-то душном и неприятном костюме, и каждый раз это было что-то новое: космонавт, чебурек, и бог знает, что ещё. Кэтрин было очень тяжело. В один день она лишилась отца, да и матери у неё теперь тоже почти не было. Она упорно работала, пока в один день на неё не напали двое амбалов. Они не очень сильно, но больно её потрепали и забрали всё ценное: деньги, мобильный телефон, цепочку, даже дешёвые часы – последний подарок папы. Скорее всего, это были конкуренты того предприятия, которое она рекламировала.
После этого что-то в ней заклинило. Она поняла, чтобы выжить, надо добывать деньги силой. Она начала воровать. Сначала мелкие вещи, типа косметики или еды, а затем пошли большие кражи: техника и украшения. Она крала их и продавала, получая достаточно денег для покупки еды или лекарств. Она больше не была той наивной, маленькой девочкой Кэтрин, которая верила в чудеса. Теперь, её самой главной мечтой было не попасться, когда она проходила сквозь охрану. Она не чувствовала эмоций, абсолютно никаких, лишь обязанность доставать деньги. Но, вскоре, это обязанность переросла в желание и навязчивую идею. Чем больше она воровала, тем больше хотела это делать. И вот, в один день её поймал охранник. Это было случайностью, одна оплошность, которая полностью изменила её жизнь. Она растянулась на полу, а всё то, что она своровала: телефон и золотые часы, упало на пол. Охранник тотчас это заметил и, когда понял, что она сделала, вызвал полицию. Те сразу же отправили её на допрос и психиатрическую экспертизу. Врачи очень долго её обследовали, проводили различные тесты. Оказалось, что воровство было не единственной проблемой в её жизни. Она страдала от постоянных параноидных мыслей, маний и прочих психологических терминов. Её зачислили на лечение в психиатрическую больницу номер 3. Этот день она запомнила навсегда. Она стоит с сумками полных вещей в обеих руках, и последний раз смотрит на свой дом, в который она вернётся только через 6 месяцев. Её мама по-прежнему сидит за столом, спиной к ней. Кэтрин прощается с ней:
– Пока, мама, – надо скорее уходить, пока глаза снова не наполнились слезами. А её мама даже не обернулась. Она лишь глубоко вздохнула. Когда она узнала о диагнозе её дочери, та для неё просто перестала существовать. Мама вкладывала в дочь громадные надежды, но всё полетело крахом в один день. Она считала её позором семьи, и Кэтрин это чувствовала, она всё понимала. И вот теперь, ей предстоит отправиться неизвестно куда и неизвестно на сколько, а её матери всё равно. А может быть там ей будет даже лучше. Она не могла этого знать. А теперь, пора ехать. Кэтрин последний раз бросила взгляд на маму и на её поседевшие волосы, а ведь когда-то они были цвета шоколада. Она медленно закрывает дверь, и садится в подготовленную для неё служебную серую машину, марки «шевроле», последний раз бросает взгляд на опустевший дом и мысленно говорит себе: «Это только начало Кэтрин, это только начало…»
***
Вы когда-нибудь задумывались, как это, лечиться в психиатрической больнице? Возможно, вы думаете, что это приятное времяпрепровождение, по типу отпуска. Наверное, это так, но не там, где лечилась Кэтрин. Она находилась здесь уже очень долго, и за это время успела полностью впасть в депрессию. Да и как тут в неё не впадешь, когда первое, что с тобой делают по приезду, это заставляют надеть серый костюм, состоящий из балахонистой кофты и серых спортивных штанов. Затем, твои вещи тщательно перерывают, не брезгуя даже нижним бельём, а потом отправляют в комнату, где лишь две кровати и голые стены с окном. Ни телевизора, ни интернета, лишь общий телефон, душ и туалет, что не очень-то удобно. Но Кэтрин постепенно привыкала, говоря себе, что это лишь на некоторое время, а не на всю жизнь. Она привыкала даже к расписанию: в 8:00 подъём, ледяной душ в общей душевой, завтрак, состоящий из липкой каши с комочками, которую Кэтрин никогда не любила, бутерброда, и остывшего чая (по редким случаям давали что-то другое). Затем, все шли гулять. Тот, кому позволял диагноз, мог гулять самостоятельно, но на территории больницы, а тот, кто не мог, гулял лишь под строгим контролем надсмотрщика. Затем, физические нагрузки, отдых, обед, снова отдых, ужин и в 22:00 отбой. Кэтрин всё больше и больше становилась той однородной серой массой, в которую здесь превращали. А главным врачом этого учреждения была тридцатипятилетняя женщина по имени Каролина Дроун. Это высокая и статная блондинка с каре и зелёными кошачьими глазами. Она всегда ходила по больнице, как хищная кошка, высматривая себе добычу. Этот белый халат и очки в чёрной оправе лишь подчёркивали её высокомерность. От неё всегда пахло смесью сигарет и мятной жвачки. Хоть на территории больницы нельзя было курить, но она частенько позволяла себе эту вольность. Она всегда одевалась во что-то, вроде тёмных лакированных туфель, обтягивающего офисного платья, и любила делать маникюр. Сейчас, он был изумрудного цвета, как её глаза. Это были не пальцы, а вылитые кошачьи когти. Она не любила людей, но частенько проводила беседы с непослушными пациентами. Неизвестно, что она им говорила, но, когда они возвращались обратно, больше никогда не вели себя громко, а наоборот, тихо и скромно. Кэтрин в шутку называла её тигрицей, хотя, иногда, это и не казалось ей шуткой. Имя Каролины Дроун знал каждый пациент, и все её опасались, обходя лишний раз стороной, хотя она чаще всего сидела у себя в кабинете, не желая никого видеть. Один раз, Кэтрин там была: кожаное кресло, лакированный стол красного дерева, куча книжных полок, и вечный запах дыма от сигарет. Кэтрин иногда задумывалась: «Интересно, а у неё есть дети? Сомневаюсь, но вдруг… как же им не повезло». Она иногда думала, как же мог выглядеть её ребёнок: возможно, как все эти богатенькие сынки и дочки: разъезжает на дорогущем кабриолете с бутылкой шампанского, в солнечных очках и хорошим партнёром. Вот с кем, с кем, а с парнями Кэтрин редко везло. Были трое, но ничем серьёзным это никогда не заканчивалось: пару поцелуев, проведённая вместе ночь, обещание быть всегда вместе и мучительное расставание.
