– Доброй ночи, Саша. У вас есть десять минут, чтобы собраться и выехать из родительского дома, полчаса чтобы, чтобы добраться до Хранилища, что не так далеко от вас, сесть на борт Шустрого и отправится во Францию, в Альпы. Там в уединённом от глаз людей доме есть человек, чья персона является первой в списке проекта Противостояние, – быстро говорил Игорь Клементьевич, сидя на лавочке в парке, окружённый ночной атмосферой шелестящих деревьев, благоухающих клумб с цветами. И дымкой.

– Генеральный распорядитель найден? – прошептал Сокольский серьёзным тоном, смотря на силуэт кошки и на то, как она внимательно следит за его лицом, его мимикой и действиями. Улыбнувшись ей на свой любимый манер, Александр подметил, как и она будто улыбнулась ему глазами, затем зевнула, и, повернувшись, снова пошла на своё место, свилась в клубок и затихла.

– Мы имели его в виду, когда описали круг лиц бывшего покойного заместителя. Получилось так, что генеральный сам вышел на нас, и мы его раскрутили. Но он не знает коренных основ и устава нашей организации, так что слушай… – проговорил Игорь Клементьевич, и они с Андреем Павловичем встали и пошли по вымощенной аллее в сторону своей штаб–квартиры. – Ввиду пока непонятных нам обстоятельств он захотел пойти на сотрудничество. Мы не против. Но, что-то пошло не так. Теперь он не выходит на связь. Вы должны срочно отбыть в указанное место для выяснения всех обстоятельств, для встречи с ним. Возможно, вам придётся оградить его в случае вмешательства конкурентов с противоположного континента. Если он окажется у нас и подтвердит намерение сотрудничать и идти на компромиссы, нужные нам и общественности, ты понимаешь, что будет тогда?

– …спрашиваете? Кончено понимаю! – прошептал Александр, потирая глаза, приободряясь и осознавая, что можно вынести из процесса взаимодействия друг с другом вместо открытой смертоносной вражды. Новые экономические и деловые связи, явные или тайные, раскрытие других преступлений, которые он, возможно, покрывал, или которые ему были известны, получение доступа к его технологиям, команде учёных умов, к его персональным ресурсам и ресурсам Лиги Двадцати Двух.

Докручивая осознанием то, что сложная гонка, длившаяся несколько лет может вот-вот вскоре закончиться, он понимал, что теперь со стороны Лиги Двадцати Двух не будет никаких преследований относительно его личности, Софии, его команды.

Принимая факт того, что теперь можно будет упрочить положение самого агентства Современных Революционных Технологий, сделав его ещё более независимым от мировых волнений и внутригосударственных проблем и продолжать делать своё дело уверенней и совершенней, Сокольский глубоко вдохнул и проговорил тихо, но уже не шёпотом, – постараемся быть на месте вовремя!

– Спасибо Александр! – довольным тоном проговорил Власов старший и почувствовал странное облегчение, разлившееся теплом по телу. То, каким голосом говорил этот молодой человек, как он говорил и строил фразы, всё это навивало неописуемую в словах и математических формулах неосязаемую магию. Улыбнувшись на другом конце цифрового провода и кивнув Андрею Павловичу на ходу, Игорь Клементьевич добавил, – ценю твою преданность. С нас причитается!

– Мы делаем общее дело, и я рад упрочит положение организации, – проговорил Сокольский, свесив ноги с кровати и вставая на тёплый ламинатный пол, – как прибудем в точку, дам знать!

Кристина, всё ещё спавшая вскрыла один глаз по привычке, и, увидев любимого стоящим возле кровати, спросила шёпотом, – …эмм, всё хорошо?

– Вставай, дорогая Кристин! – на мысленном уровне проговорил Сокольский, улыбаясь и разминая шею, талию пластичными движениями, прогоняя остатки сна и лёгкую слабость от прерванного отдыха, – нам с тобой предстоит снять сливки проекта Противостояние! Главный фигурант вышел на контакт. Нужно отбыть во Францию, в горы и посетить дом человека, который теперь не выходит на связь. От этого у нашего руководства рождаются дурные мысли.