– Лилия, простите, но вам придется уйти. Время посещения закончилось. – сказал тот же врач, которого увидел Лон сразу же, как очнулся.

Девушка попрощалась с молодым человеком и, поцеловав на прощание в щеку, прошептала: «Это только начало». Леонид подскочил.

«Что она только что сказала? Это только начало? Что? Она не могла знать о том, что недавно узнал я сам… Бред какой-то».

– Лили! – окрикнул молодой следователь. – Что ты только что сказала?

– Тебя дома ждет сюрприз… – смущенно ответила Лилия.

«Ничего не понимаю» – подумал Лон.

– Ну что, Леонид Дмитриевич, пройдемте в кабинет? Пара тестов, немного анализов и я вас отпущу. – сказал старый врач, поправляя очки.

Больница была довольно-таки старая, будто бы ее не ремонтировали со времен великой отечественной войны. На потолках лежала плесень и были видны желтые пятна от протечки воды. Стены трещали, словно крыша вот-вот обвалиться нам всем на голову. Скрипучие двери, с которых слезала желто-белая краска и подбитые окна, как будто бы хулиганы кидали камни. Но самое ужасное – это запах. К тому, что в больницах воняет спиртом, я давно уже привык, но вот то, что стоял затхлый запах вазелина, формалина и хлорки, пробивало так, что наворачивались слезы на глаза. Наверное, этот запах я бы описал в совокупности как страх смерти, боли и отчаяния. Никогда не любил поликлиники, палаты и этих людей в белом.

Продержали меня в больнице около трех часов, дали всякие тесты, показывали картинки с черными пятнами, на которых я должен был что-то увидеть. Как вообще можно увидеть картинку на черном пятне? Капнули на бумагу чернилами и давай гонять сюда туда пациентов. «А тут что видите? А тут?» – бред какой-то. Снова взяли кровь на анализ, думаю выкачали из меня литров десять. Осталось дождаться результатов, и я буду снова свободен как птица в небе.

ГЛАВА 3 ПРОШЛОЕ В ТЕНИ

На следующий день я пришел, как мы и договаривались к шести утра. Как же не люблю вставать в такую рань. Хоть бы раз в жизни проваляться весь день на диване, кушая чипсы и смотря всякую чушь по телевизору, но увы, не тот путь я выбрал.

В 5:40 я вошел в кабинет и увидел Марка, уже сидевшего за столом посреди хаоса из бумаг. Они были повсюду: на полу, словно опавшие листья, на столе, образуя беспорядочные кучи, на спинке стула, свисая с нее, как запутавшиеся нити. Даже на доске, обычно предназначенной для записей, лежали несколько документов, словно их с силой подбросили вверх, чтобы они разлетелись в разные стороны в безудержном танце.

– Марк, что это? Ты со скольки тут сидишь? Ты вообще спал?

– Да что-то сон все никак не идет. Проснулся в три ночи. Решил зря времени не терять и отсмотреть материалы, которые у нас на руках.

– Ты что, брал работу домой? Да ты не просто псих… Завтракал хоть?

– Двадцать дел. Просмотрел их все. И знаешь, что поразило? Все убитые девушки – как две капли воды. Каждая – студентка КФУ, приехавшая в Питер на выходные, чтобы развеяться. Внешне – типичные «серые мышки». Но есть одна деталь, крошечная, но существенная, которая отличает одну жертву от другой.

«Ну конечно же ты меня проигнорировал» – подумал Лон

– Так. И что же отличает всех девушек?

– Серия убийств началась ровно два года назад. Первую жертву мы обнаружили с зашитым ртом, у второй были зашиты глаза, а у третьей – руки, пришитые к ушам. Создавалось впечатление, что маньяк пытается передать нам немое послание – «Не говорю, не вижу, не слышу». И каждая последующая жертва повторяла судьбу предыдущей. Четвертая – зашитый рот, пятая – зашитые глаза, и так далее. Я полагаю, ты понял суть. С каждым новым преступлением швы становились всё более ровными, словно маньяк оттачивал своё мастерство на каждой из жертв.