Ночь сменилась утром. Ксам много раз открывал глаза, словно бы пробуждаясь, но, немного переворачиваясь, закрывал их снова, желая ещё хоть немного понежиться в непревзойдённом ощущении приятного сна, растянуть этот момент умиротворяющего отдыха. Когда же он собрался с силами, ящер поднялся на ноги, сложил и убрал плед, взял рюкзак с лирой и вышел из домика, чуть щурясь от ослепляющего света нового дня.

А вот-таки уж и ты проснулся ! – Помахал морщинистой рукой Лара, привлекая к себе внимание.

Доброго вам утра, – кивнул Ксам, подходя к старичку, – Надеюсь, что я не слишком вас вчера утомил !

Утомил ? – Удивился старик, – Я, это мы тебя наутомляли вчера ! Всё бубним и бубним себе вот это, бу-бу-бу, бу-бу-бу, а ты-то-таки спать хотел небось !

Вовсе нет ! – Улыбнулся жёлтый рептилоид, – Мне было очень весело с вами. Я давно ни с кем не говорил.

Ох, здорово как ! – Просиял дедуля, – Но ты-то-таки нас сам очень-очень повеселил ! Играешь о-как ! И поёшь ! Мамочки-и-и ! Поёшь как ангел, правду тебе говорю ! …Спасибо тебе. Век помнить будем. – Он что-то вспомнил и подбежал к деревянной дверце дома, у которой лежал наполненный мешочек. Старик подобрал мешочек и преподнёс его Ксаму, – Вот, мальчик, держи ! Это обещанное !

Ксам взглянул на мешок и аккуратно взял его из рук старика.

Там и пирожок с ягодой тот, и воды немного, и настоечка моя царская, и ещё вот это чё-то она-таки туда сунула, снадобье какое-то, целебное наверное, – Объяснял Лара, – Она же волшебница у меня, старушка моя.

А Дондра сейчас внутри ? Мне бы проститься с ней, чтобы не обижать её, – Говорил ящер, убирая мешочек в рюкзак.

Нет, она прощаться не будет. И просила тебя-таки не злиться на неё. Ей в лесу надо травы да ягоды собирать, пока светло, а то потом из чего и микстурки вот эти её и пироги делать прикажешь ? – Он улыбнулся, – Так что я-таки как за двоих прощаюсь ! Ты уж не держи на нас ни зла, ни обиды какой.

Да за что же мне на вас обижаться, друг ? – Усмехнулся ящер, – Ну раз за двоих, так за двоих, хорошо. Может ещё все свидимся.

Ну это было бы таки-совсем хорошо ! – Рассмеялся старичок, – Ты уж, если тут будешь ещё идти, заходи. И балалайку свою вот эту тоже бери ! Она у тебя совсем ласково мурлычит.

Обязательно, – Кивнул Ксам, – Ну что ж… Пока, Лара ! – Сказал он и повернулся к зелёным холмам в окружении леса, над которым восседали горы.

До встречи, бард ! – Сказал вслед уходящему седовласый мужичок.

И так желтолицый ящер продолжил свой путь. Деревянные заборчики вскоре исчезли, а два домика скрылись на холме, с которого Ксам спустился в очередной лесок. Лишь каменная тропинка всё ещё была с Ксамом и его жёлтые когтистые ноги продолжали шагать по ней так же, как делали это до остановки.

Очередное утро, встреченное под сенью деревьев. Ксам поднялся с разложенного на небольшом травяном плато пледа, аккуратно свернул его и убрал внутрь мешка. Утро он по своему обычаю проводил на голодный желудок, стараясь не расходовать еду при мельчайшем позыве; стараясь давать себе ровно столько и только в те моменты, сколько и когда ему нужно для продолжения пути. Он взглянул на заранее оставленную им отметку-ориентир на дереве и направился в нужную ему сторону, уже несколько дней как оставив позади дорожку из каменной кладки, стёртую в этих местах временем и множащимся лесом. Несколько часов он шёл среди деревьев, напевая разные мелодии, сочиняемые им на ходу. Это не только лишь свойственный барду досуг, но и способ для Ксама отвлечься от тех кошмарных воспоминаний, что приняли его в свои объятия ночью, когда ящер был во сне и потому уязвим перед возвращением всех тех ужасов, что стали причиной его впервые столь важного путешествия. И так вот пытался он придумать мотивчик для какой-нибудь новенькой песни, но внезапно, далеко за древесным массивом раздался звон металла, звуки возни, ожесточённого боя, крики. Ксам прервал свой путь и повернул влево к источникам звука, надеясь, что это не слишком сильно собьёт его с пути и уповая на то, что его внутренний компас, как это иногда бывает, не заснёт вновь. Молодой ящеролюд вышел на обширное поле, дивясь тому, какое кровавое зрелище пред ним развернулось.