– Что стряслось?! – гвардеец попытался вылезти, но девушка повелительно пихнула его обратно мыском ботинка.

– Пердимонокль^{>*(нечто, вызывающее сильное удивление)} государственного масштаба! – бросила Мари, критично разглядывая себя в огромном зеркале. Чудо, что ей удалось миновать полдворца незамеченной – в таком виде нельзя было попадаться на глаза, иначе не избежать пересудов.

– Чего? – княжна нехотя перевела взгляд с улыбающегося ей с пола мужчины на подругу.

– Того! – Мари бросила попытки вернуть волосам приличный вид и стремительно распахнула гардины – бордовые дирижабли соседской страны занимали половину неба. Парочка мелких, вероятно кораблей охраны или службы сопровождения, уже крепили тросы к причальным мачтам в торговом порту. Если на борту есть высокопоставленные лица их прибытие во дворец вопрос пары часов, или того меньше.

– Что-то они рановато, – зевая, выдала Амелия и повалилась на кровать, наслаждаясь массажем стоп, который проводил выбравшийся уже по пояс из убежища любовник.

– Рановато для чего? Для вторжения? – легкомыслие княжны бесило Мари. На фоне ее Светлейшества миледи Эльмт выглядела эталоном разумности.

– Для участия в церемонии. Неделю назад я отправила Молодой Республике приглашение на коронацию.

– Ты? Отправила что? – фрейлина воззрилась на подругу круглыми от удивления глазами. – Ты же двух слов без ошибок ни на одном из их языков связать не можешь!

Амелия надула пухлые губки и села, сверля Мари демонстративно сердитым взглядом:

– Как ты смеешь так разговаривать со своей княжной?! Прикажу тебя высечь, негодная голодранка!

Пустым угрозам фрейлина не верила. Да и на людях всегда держалась с наследницей с церемониальной вежливостью. Но сейчас в спальне Амелии не было лишних глаз, даже Микаэль Несслер, пускающий блаженные слюни от вида голых ног княжны, и тот был свой, проверенный настолько, насколько возможно для выросших бок о бок отпрысков двух разорившихся семейств. С той лишь разницей, что бароны Несслеры никогда особым состоянием не блистали, гордясь безупречной честью и непрерывной цепью поколений на службе в личной охране князей Балтии. А вот герцоги Эльмпт были вторым по знатности семейством страны, после правящей династии. Оттого роль игрушки при княжне, которой Мари вынуждена была следовать с семи лет, временами вставала ей как кость в горле. Она во всем была лучше – знала семь языков, в то время как Амелия еле-еле осилила два, играла на арфе, скрипке и фортепьяно, а княжна до сих пор путалась в гаммах, а уж про внешность вообще разговор не шел. Тоньше талии миледи Эльмт нет во всей Балтии, а возможно и в Империи. Пока все детство ее затягивали в корсеты, принуждая в них спать, ходить, ездить на лошади, наследная княжна трескала пирожные Персиваля Мишлена и просила подругу незаметно ослаблять завязки. И эта капризная избалованная дуреха изволит ей угрожать?!

– Кто, позволь спросить, написал за тебя письмо, раз моими услугами ты решила пренебречь? – скрестив руки на груди, фрейлина выжидающее уставилась на княжну. Амелия сдалась, как всегда, не выдержав пронзительного взгляда синих глаз подруги.

– Тень, – нехотя выдавила она. – Доротея предложила наладить добрососедские отношения и пригласить представителей Молодой Республики на мою коронацию.

– Поздравляю, судя по двум боевым дирижаблям и пяти мелким буревестникам, наши соседи милейшей души люди, а слухи о кровавом режиме бандитов и беспредельщиков распускают глупые кухарки за стаканом портера.

– Думаешь, рано позвала? – Амелия задумчиво прикусила губу.

– Ну как сказать, учитывая, что церемония следующей весной, а на деревьях еще не опали листья этого года… – с милейшей улыбкой Мари склонила голову в знак покорности госпоже.