– Ааа… – Лена попробовала напрячь голосовые связки. Получилось тихо, но это уже было кое-что. Покряхтела, прочищая горло, взяла с полки телефон.

Дисплей оказался таким же мёртвым, как и в тот день. «Эх, ты!», – подумала, вставляя шнур от зарядки.

Как только штепсель вошёл в розетку, «айфоня» обрадовано подмигнул чёрным огрызком и издал благодарный звук пробуждения.

Лена набрала номер Ревина и, услышав, приветственное «Да», прохрипела.

– Приезжайте, я могу.

Волшебный вопрос «зачем?». Его часто путают с другим – «Почему?» А ведь между ними такое несходство, как между прошлым и будущим.

– Получается, что он за вами следил. Зачем? Ну понятно, что для того, чтобы напасть. Но ведь должен был быть у него мотив. Вы говорите, что не знаете его? Вы уверены?

– Ребят, что вы мне всё выкаете, мы же не на службе, – полушёпот с каждым словом становился громче, голос восстанавливался, и говорилось легче. – Я точно никогда раньше нигде с ним не пересекалась. Когда мы встретились взглядом… там, в магазине… никакого интереса у него в глазах я не увидела. Отсюда можно сделать вывод, что мотив не сексуальный.

– Тогда грабёж? – предположил Олег.

– Тащиться через весь город, что бы украсть пару перчаток? – Котов пожал плечами. – Чушь какая-то.

– Может он не знал… Может думал…

– Нет. Виктор прав. Чушь. Во-первых, я расплачивалась картой, и он наверняка видел, что налички у меня нет.

– Наверняка, потому что кошелёк лежал на снегу нетронутым. Его даже не открывали.

– Вот. – Лена прищурила зелёные глаза, и они впервые за всё время разговора заискрились, как раньше. – И телефон не взял. Почему? Нет, прав Виктор, не будет грабитель выслеживать жертву, не будет так рисковать, ради перчаток. Если только он не фетишист. К тому же грабители так не действуют. Зачем душить было? Ну вырвал бы из рук, пригрозил в конце концов, я бы сама отдала. А он как зверь себя повёл. Он убить хотел. Зачем?

– Может он вас с кем-то перепутал? – осенило Ревина.

– Кстати, вполне может быть, – поддержал друга Котов.

– Может, может… – эхом повторила Рязанцева. – Тогда это многое объясняет. А перчатки, как трофей унёс.

– Надо бы фоторобот составить, Елена Аркадьевна. Чем быстрей, тем лучше.

– Ну вот, опять официоз, Виктор. Мы же не на работе.

– А мне кажется, что на работе. И всё, как прежде. С вами интересно. Может вернётесь? Ну не сейчас, конечно, потом, когда окончательно поправитесь.

– Признаться, я тоже скучаю по следственной работе.

– Ну вот, – обрадовался Олег.

– Но говорить об этом рано. Я пока не готова. Да и дело это мне всё равно никто не даст. Я не просто лицо заинтересованное, я жертва.

– Жалко.

– А кто дело ведёт? Меня ведь должны на допрос вызвать.

– Амберский, – махнул рукой Котов.

– Кажется, я что-то про него слышала.

– Да… личность известная. Начальство его уважает. Он, и правда, громкие дела раскрывал, только…

– Что? – Лена заинтересованно посмотрела на Виктора.

– Не знаю, скользкий он какой-то. Не нравится он мне.

– И мне, – поддакнул Ревин.

– Ну так он и не обязан всем нравиться. Главное, чтоб дела раскрывал.

– Да что-то не больно он торопится.

– Чем критиковать, давайте лучше поможем. Итак, чтобы определить направление поиска, надо попытаться построить психологический портрет преступника. Это поможет определить мотив.

– В нём было что-то необычное?

– Всё. Начиная от внешности и заканчивая повадками. Сочетание несочетаемого. Тонкие черты лица при такой внушительной фигуре. И этот крысиный хвостик…

– Хвостик? Какой хвостик?

– Жидкие волосики стянутые на затылке резинкой. Мне и раньше такое не очень нравилось, а теперь так и подавно.