Константин Бахарев:

– Что может сделать горстка депутатов? Хотя надо отдать должное и этой горстке, потому что большинство из них оказались достойны и смогли соответствовать той миссии, которую нужно было выполнить. Потому что после свержения Януковича Верховный Совет Крыма остался единственным легитимным органом власти в стране. В стране, а не только в Крыму! Верховная Рада Украины перестала быть легитимной, поскольку она приняла целый ряд нелегитимных решений – об импичменте Януковичу, о назначении Турчинова «исполняющим обязанности президента», о назначении силовиков, правительства и т. д., включая и назначение «президентских выборов». Государственный переворот породил за собой цепочку незаконных действий, что естественно определило и неправомочность органа, принявшего эти решения.

Правительства нет, президента нет, власти нет, конституция растоптана на майдане. Все! Страны нет по большому счету! А есть территория, которая захвачена бандой головорезов, управляемых извне. И есть полуостров, который не желает с этим смириться, но там, к сожалению, действовали эмиссары Украины, входившие на тот момент в состав крымского правительства, которые мешали нам провести судьбоносную сессию, которые вели – и это мы уже знаем – сепаратные переговоры с путчистами. И я уверен, они сдали бы Крым, если бы не депутаты.

Депутаты с самого начала, с первых дней даже не крымской весны и зимы, а крымской осени – с последних чисел ноября, когда только начинался майдан, четко и недвусмысленно декларировали свою политическую позицию. Во всех наших заявлениях, начиная с № 1 22 ноября и до № 43 17 марта, была выражена политическая позиция, которая была воплощена в конкретные действия. Поэтому надо отдать должное: если бы не крымский парламент, то события могли бы развиваться совсем по-другому. И не стоит удивляться тому, что именно крымский парламент и был избран мишенью хунты, потому что она понимали, что это единственный реальный очаг сопротивления. Потому 26 февраля и была совершена попытка захвата крымского парламента. И она оставила еще одно яркое, но страшное впечатление от февраля 2014 года.

Все произошедшее в тот день, в том числе в его решающие минуты, когда пролилась кровь и погибли люди – кстати, единственные жертвы «крымской весны», – случилось у меня на глазах. Так сложилось, что именно мне Владимир Андреевич Константинов поручил выйти к митингующей толпе и зачитать им в микрофон текст решений, которые мы собирались принять в ходе сессии. Мы искали любой способ успокоить и погасить страсти, и это было предложено сделать, в том числе чтобы как-то унять митингующих, и в первую очередь экстремистов, подогреваемых лидерами меджлиса.

Спустившись вниз с текстом заявления, я вышел на крыльцо парламента, но микрофоны там почему-то не работали. Я попросил дать мне громкоговоритель, и, как раз пока его искали, буквально за минуту, словно по команде, толпа сторонников меджлиса смяла оппонентов (в это время и погибли два человека в давке, а один умер чуть позже в карете скорой помощи от сердечного приступа).

Меня буквально за шиворот милиционеры втащили внутрь здания и закрыли входные двери. Однако экстремисты выломали двери бокового входа и ворвались в фойе первого этажа с горящими глазами и криками «Аллаху акбар!», размахивая дубинками и битами. Причем в толстые концы дубин были вбиты гвозди, превратившие их в страшное оружие.

Это было жуткое зрелище, и я в ту же секунду поднялся наверх, в кабинет спикера, и сказал, что надо срочно эвакуировать из здания сотрудников Верховного Совета. Помню, что, когда выводил женщин через черный ход, в фойе уже стоял Рефат Чубаров, и я боковым зрением увидел, как он на камеры раздает победные интервью и громогласно заявляет, что «завтра в Крыму будет другая власть – другой спикер, другое правительство и другой парламент». И все это провозглашалось уже тоном победителя. То есть, пока мы эвакуировали людей, он красовался перед журналистами и докладывал о своей и своих сторонников победе.