Что-то действительно связывает его с этим камнем — прошлое, неприятное.

Мой запал сходит на нет. Возвращаюсь на табурет. Упираю локти в колени и переплетаю пальцы.

— Ты мне веришь, — подытоживаю. — И что дальше?

Тайлер морщится.

— Другой вопрос. Я не мастер планировать, — признается виновато, но уже с привычной усмешкой. — Мой метод — импровизации. — Снова делается серьезным. — Скажи мне, я ведь не ошибаюсь, вас с Морган связывает что-то, кроме сделки и фиктивного романа?

Вот уж с кем я бы не стал обсуждать наши непонятные отношения с Мирандой, так это с ее сыном.

Но я здорово влип, а тот ждет моего ответа.

— Настоящий роман? — отвечаю, тем не менее с вопросительной интонацией. В первую очередь потому, что и сам не могу подобрать название тому, что между нами происходит. Не могу назвать свою связь с Морган просто сексом. У меня было немало партнерш, с которыми меня связывала только постель, и ни об одной из них я не думал так много и так часто, как о Миранде. И уж точно ни одну из них не видел во снах.

К моему счастью, Лаки хватает такта, чтобы не интересоваться подробностями. Он некоторое время молчит, закусив нижнюю губу, о чем-то раздумывая. Потом словно решается:

— Я скажу тебе то, что известно только в узких кругах…

— Я не болтлив, если ты об этом.

— Моя мать была шпионкой. — А вот теперь мое лицо вытягивается. — Да, не смотри так. Самой настоящей. Земля копала под Рикардо и не придумала ничего лучше, чем нанять твою соотечественницу и приставить ее к моему отцу. Меня она тоже родила по заданию начальства. — Лицо равнодушное, будто говорит не о своей родной матери, а пересказывает сюжет очередного безумного фильма, типа «Мести во имя любви». — А потом ее отозвали, и она умчалась в неизвестном направлении, когда мне было около года.

Это настолько личное и запретное, что становится не по себе от того, как он это говорит, и почему мне, и особенно сейчас.

— Извини, я не знал, — вырывается у меня.

— Не знал, — Лаки кивает. — И мой отец не знал. Так и не узнал — просто уехала, просто развод. Поэтому для Морган это больная тема. Я не скажу ей ничего из того, что ты мне сегодня рассказал, но, если между вами правда что-то есть, ты должен поговорить с ней сам. Если она, как и я, узнает, что ты связан с разведкой, случайно, то отреагирует не так спокойно. Мою биологическую мать за отца Морган так и не простила.

— Я с ней поговорю, — обещаю на полном серьезе.

Тайлер прав: на фоне истории из прошлого, моя — в общем-то, не столь ужасная, как рождение ребенка по приказу, — может показаться Миранде вдвойне ужаснее. Лучше начистоту, а там — будь что будет.

— Ладно, решили. — Лаки встряхивается, словно отбрасывая от себя ненужные мысли и плохое настроение, и поворачивается к столу. — Сейчас налажу твой комм. Тут дел на полторы минуты. — И уже гремит инструментами.

Вытягиваю шею со своего места.

— Это из-за «жучка» он стал глючить?

— А то, — отвечает, не оборачиваясь. — Или руки кривые, или ставили в большой спешке. Ты, кстати, знаешь, когда могли подсунуть?

Пожимаю плечами, потом только понимаю, что Лаки занят и не может видеть моего жеста.

— Не знаю, — озвучиваю. — Я не выхожу из комнаты без коммуникатора.

— Спишь в нем?

— Да.

— Душ?

— Вот же черт, — снова не сдерживаюсь.

— Понятно. — Тайлер и правда справляется с делом с молниеносной скоростью и вот уже водружает на место заднюю крышку прибора. — Значит, кто-то имеет доступ в твою комнату. Надо проверить ее саму на предмет прослушки. Повезло еще, что в комм вставили только «маячок».

— Почему, кстати? — Этого я все еще не понимаю. Если хотели что-то узнать, подслушать самим — самое простое.