Выключаю компьютер и направляюсь в душ, на ходу расстегивая форму. В какой-то момент мои руки на кнопках замирают, потому что понимаю, что застегнуты не все из них — одевалась в спешке и в панике.

Как же все-таки хорошо, что Лаки не включил свет.

***

Джейс

Утро начинается с проверки почты — ничего. Ни одного чертова письма.

Знаю: рано. Но теоретически, если бы, получив мое послание, доктор Кравец со всех ног бросился писать мне ответ, то он вполне мог бы уже достичь Лондора.

Или доктор не получил моего письма.

Или не стал отвечать.

Или не успел.

Десятки возможных вариантов, и от каждого воротит и бросает в дрожь при мысли, что с Молли могло что-то случиться.

Тру лицо ладонями, силясь прийти в себя и настроиться на учебный лад.

Но в моей голове не только мысли о сестре — еще одна женщина глубоко и как-то поразительно внезапно засела в моем сознании. Сегодня даже не удивился очередному эротическому сну с ее участием, тем более после вчерашнего. Так что сон получился красочным и насыщенным, основанным уже на реальных событиях, а не только на фантазиях.

Комм тоже молчит: ни звонка, ни строчки от Морган. В этом-то как раз ничего удивительного, чего не скажешь о ее вчерашнем сообщении: «Извини». За что? Что, к чертовой бабушке, творится в голове этой женщины? Безумно привлекательной женщины…

То, что произошло вчера, было… необычно. Признаться, ничего подобного в моей жизни еще не случалось: когда женщина, с которой у тебя только что был умопомрачительный секс, вдруг словно опускает на лицо воображаемое забрало, полностью скрывающее эмоции, и отгораживается от тебя невидимой, но очень толстой стеной. Еще миг назад все было волшебно — и вот она отстраняется, отворачивается и начинает спешно натягивать на себя одежду.

И в жизни не поверю, что ей не понравилось то, что между нами случилось. Так точно не симулируют. Никто не смог бы несколько часов кряду притворяться ТАК.

Но потом Морган о чем-то вспомнила или подумала — и все, занавес.

Сидел, как идиот, и просто наблюдал за тем, как она одевается, повернувшись ко мне спиной на соседнем сиденье. Смотрел на тонкую белую кожу с выпирающими позвонками, на темные кудрявые волосы, в тот момент влажные у шеи, и думал о том, что влип по самую макушку.

Казалось бы, все в лучшем виде: в ЛЛА поступил, роман, как велел РДАК, «закрутил», с Морган сблизился, получил женщину, которую до безумия хотел все последние дни. Но почему-то мне мало.

До меня вдруг дошло, что мне действительно мало: хочу не только ее тело, хочу ее всю. Да-да, с этими безумными тараканами в голове, которые несколько минут назад заставили ее подскочить и в спешке начать одеваться, с ее прошлым, ее грехами и заслугами, с мертвым Эйдоном и танцующими ангелочками.

А еще в тот момент я понял, что даже опасность, нависшая над Молли, не заставит меня пойти к Первому и Второму и передать то, о чем рассказала мне Морган. И пусть это сущая мелочь, далекая от секретов, обладать которыми те жаждут, — все равно не передам ни слова, что бы ни узнал.

Что бы ни было дальше, Миранда мне доверилась, а на предательство я не пойду даже ради сестры. У меня все же есть принципы, какие-никакие, но есть.

«Принципы тебя погубят», — сказал мне Раш перед самым нападением на «Искатель-VIII».

Вероятно, старик был прав.

***

Как назло, первое занятие сегодня именно у Морган, и не общим курсом, а уже отдельной маленькой группой — все на глазах.

Если Миранда еще долго планирует разыгрывать спектакль перед Рикардо Тайлером, то о нашем фальшивом — или уже самом настоящем? — романе скоро узнают все. Это даже к лучшему, потому что не уверен, что сумею смотреть на нее как раньше. Я все еще хочу ее. Даже больше, чем раньше.