Он мечтательно прикрывает глаза, я вижу, как преображается лицо моего мужчины: напряжение уходит, расслабляются мышцы, исчезает тревога и даже тонкая морщинка между красивых бровей разглаживается. Появляется лёгкая улыбка,

- Во-первых, поженимся… - кивком подтверждает, - во-вторых, у нас будет большой дом, - вспоминаю, что я уже слышала эту песню от Кати, что неприятно задевает. Но не перебиваю, - а вокруг сад: яблони, вишни… и розы, как у…

- Светланы Васильевны, - подхватываю.

- Да, как у нашей ботанички! Помнишь, сколько сортов у неё было?

- Да, много разных! И она делилась со всеми черенками! – меня уже захватывает разговор, и мы наперебой начинаем рисовать наше будущее, вспоминая общее прошлое.

- Дети будут… думаю, кто-то из них уже пойдёт в школу, - продолжает Сашка.

- Дети? – замечаю, что во множественном числе, - а, сколько?

- А, сколько бы ты хотела? – его взгляд становится внимательным.

- Сам скажи!

- Нет, ты! – упрямиться.

- Давай проверим, совпадаем мы в желаниях или нет, - предлагаю. Очень хочу, чтобы совпали, но по-честному.

- Сейчас сосредоточусь, - собирается мой любимый.

- Нет, не надо просчитывать и не надо угадывать!

- А, как? – недоумевает он.

- Расслабься, это же мечты, а не экзамен. Скажи, сколько хочешь ты, и я скажу. Чтобы по-честному, одновременно.

Вижу, что волнуется, но увлечён.

- Давай!

- Трое! – говорим, нет, кричим в унисон и хохочем.

- А, как насчёт пола?

- Ну, сие от нас не зависит, - развожу руками.

- Нет, но скажи, как бы ты хотела!

- Давай снова вместе! – радостно кивает, - Два мальчика… - он одновременно со мной,

- Пацанов двое! – опять совпали.

- Здорово! – смеюсь.

- Ксюш, почему сыновей двоих?

- Таких, как ты, хочу! – не могу удержаться, чтобы не провести ладонью по его тёплой щеке, - красивых, сильных, добрых… При таком отце на одном грех останавливаться… - улыбаюсь, - а, почему ты дочку одну захотел?

- Принцессу потому что, такую же красивую, как ты, такую же неприступную, а на самом деле, чуткую, ласковую и нежную, - глядит с такой любовью, что у меня уже слёзы подступают от избытка эмоций.

- Так ведь разбалуешь, папаша, - шепчу, не в силах говорить, разревусь нафиг, дура сентиментальная.

- Конечно! – радостно соглашается, - и тебя разбалую, вот увидишь!

Не могу так больше, надо менять направление разговора, иначе утону в солёном море и Саньку утоплю,

- А, я ещё собаку хочу!

- Большую, - вторит любимый, - добрую…

- И добрую! – опять вместе получается, - Сань, мы с тобой дураки, что ли? – смеюсь.

- Почему это? – недоумевает.

- Да, уж больно мысли сходятся.

- Нет, Ксюнь, не дураки, - мотает головой, задумчиво, - это у нас души сходятся…

Господи, как же я его люблю!

Вроде и разговор ни о чём получился, а на самом деле о главном…

***

Не буду мешать любимому, хотела бы поддержать в трудный момент, но только повисну лишним грузом, лучше дать ему возможность разобраться, не разрываясь на части.

Поэтому в понедельник пишу на работе заявление и со среды беру на две недели отпуск, после нападения маньяка, все понимают, что моя нервная система требует перезагрузки. Уезжаю домой к родителям. Уже сообщила, ждут.

Во вторник Саня отвозит меня на вокзал, мы до последнего не выходим из машины, не в силах оторваться друг от друга. Мой милый сосредоточен и тревожен, стараюсь его ободрить, но у самой нестерпимо саднит на душе. Я-то буду просто сидеть и ждать, а ему предстоит очень неприятное дело.

- Ксюнь, ты не думай! Завтра же всё решу, и сразу к тебе! Только, верь мне и жди…

- Куда ж я денусь, любимый, конечно, буду ждать. Верю.

Глядя, на моего провожающего в окно автобуса, не могу сдержать слёз, отрываюсь будто с мясом, хотя вроде обо всём договорились и расстаёмся ненадолго, но щемящее предчувствие выедает червём душу изнутри.