Прошёл год. Агентство недвижимости «Ваш дом» стало и моим домом тоже, а Лада, Тамара и Слава стали моей семьей, поскольку большую часть времени я проводила на работе. Интересных историй про нашу житьё-бытьё на работе в моём дневничке прибавилось. И я иногда задумывалась, как было бы хорошо, если я бы я рискнула написать роман, а нас всех сделать главными героями. Мне бы понравилось писать о Славе. Я почувствовала знакомое волнение и радость от того, что скоро пойду на работу и увижу его. Взглянула на часы. Потом на дневник и начала собираться, вспомнив, что нужно ещё погладить новый брючный костюм.

Когда я появилась на работе, в агентской комнате царило необычайное оживление. Казалось, все говорили разом. На этот раз неприятность произошла у Славы. Покупатель десятикомнатной коммуналки на Покровке, расселением которой Слава занимался уже полгода, трагически погиб за три дня до подписания договора. Его убитая горем жена и слышать не хотела о покупке квартире. К тому же потеря единственного кормильца заставила её изменить взгляды на жизнь. Аванс, внесённый её мужем на имя агентства, раздали на внесение авансов за квартиры для коммунальщиков, и Слава после огромной почти законченной работы, за которую должен был получить порядка пяти тысяч долларов, остался без комиссионных вообще.

– Представляете, – рассказывал он позже в курилке, – у меня уже всё было готово. Все восемь квартир для коммунальщиков найдены и проверены, документы собраны, получены пять разрешений в опекунских советах. Мы должны были выйти на сделку через три дня, нотариус составил договор и вдруг сегодня утром мне звонит жена Ивана Петровича и плачет в трубку. Сначала я не понял в чём дело и только потом разобрал, что его убили сегодня ночью.

Слава достал из пачки ещё одну сигарету и замолчал.

– А кроме Ивана Петровича очень жаль коммунальщиков, – снова начал он. – Я как-нибудь это переживу, а они уже мысленно были в квартирах, которые мы вместе выбрали и некоторые уже присматривали мебель. А теперь расселение откладывается на неопределённый срок, к тому же та бабушка, уговорить которую мне стоило больших трудов, сказала, что больше ни за что не согласится пройти через эти круги ада и лучше умрёт в своей комнате, чем куда-нибудь ещё поедет.

– Да, в этих вопросах больше всего жаль людей, – согласилась Тамара. – Мы теряем только деньги, а они – надежду получить отдельное жильё. Теперь-то я знаю, что значит жить в коммуналке.

– Я, вообще, не знаю, как ты могла переехать в коммуналку и перетащить туда детей из своей трёхкомнатной квартиры. Я бы нашла другой выход, – передёрнула плечиками Лада.

– У нас с тобой разные взгляды на жизнь, – спокойно ответила Тамара. – То, что для тебя выход, для меня смерти подобно.

– Что ты имеешь в виду? – вскипела Лада.

– Прекратите, пожалуйста, – прервал их Слава. – Можно хотя бы сегодня обойтись без ссор? Давайте лучше решим, куда пойдём. Я предлагаю ко мне домой.

– Давай, – сразу согласилась я. Мне было интересно посмотреть, как он живёт.

– Не люблю бытовое пьянство, – сморщилась Лада, но, заметив огорчённый взгляд Славы, взяла его под руку. – Не обижайся, я пошутила. Поехали, конечно.

– Я расселю ещё одну коммуналку и приглашу всех в хороший ресторан, – сказал он и вымученно улыбнулся Ладе. – А знаете, как его убили?

– Как? – спросила я.

– Вечером после работы он смотрел телевизор у себя в квартире, жена с детьми, к счастью, были на даче. Это был кто-то из его знакомых, потому что он спокойно открыл дверь, не подумав ничего плохого. А убийца пришёл за деньгами, он как-то узнал, что Иван Петрович собирается покупать квартиру. Он привязал его и долго пытал, пытаясь выяснить, где тот хранит деньги.