Начинался шестой день августа 1945 года 8 часов 15 минут.
Жители города спешили по своим делам.
Светлана Осоткина
«Бедный мальчик! Ты ведь тоже мой ребёнок, но спасти тебя я уже не в силах. Так нужно ли писать об этом?..»
⠀
«Мир после Фюрера не стоит того, чтобы в нём жить. Поэтому я ухожу и беру детей с собой. Не хочу оставлять их в той жизни, которая наступит. Милосердный Бог поймёт, почему я…» – торопливым почерком вывела на бумаге Магда. Подумала – и скомкала хрустящий лист. Сморщенным шариком письмо ткнулось в угол…
⠀
Размышления Магды прервал осторожный стук в дверь. В комнату заглянула взволнованная Ханна: «не передумала?..» – она вот-вот должна была вылететь из Берлина и предлагала взять детей с собой.
⠀
«Глупая! Мира больше нет. Остаётся лишь уйти достойно. Интересно, удастся Ханне передать письмо Харальду?..»
⠀
Магда искоса взглянула на детей. Хельга дремала, уткнувшись в свои острые коленки. Хильда нянчила обёрнутое тряпицей полено. Гельмут изображал военный самолёт. Младшие девочки увлеченно болтали. Даже опасная близость неминуемого поражения не сбивала детей с курса размеренной жизни. Дни перетекали один в другой неспешным ручейком.
⠀
Болью сдавило грудь. А если… Но что скажет Йозеф? Впрочем, он не узнает. Этот трус вряд ли захочет смотреть на трупы. На волне животно-материнского ощущения, Магда спешно кинулась собирать дочерей и сына.
⠀
Незаконченное послание так и осталось беспомощно валяться на полу. Позднее горничная сожжёт его вместе с прочим мусором. Вместо него Берлин покинули 6 детей четы Геббельс.
– —
Реальные факты:
Магда и Йозеф Геббельс, приближённые Гитлера, 1 мая 1945 убили 6 своих детей и покончили с собой.
Харальд Квант, сын Магды от первого брака, пережил войну.
Ханна Райч, лётчица-испытательница, 30 апреля 1945 по распоряжению Гитлера покинула Берлин, а 9 мая 1945 сдалась американским властям. Провела в плену 15 месяцев. Была освобождена. Дожила до 67 лет.
Джейн Эйр @jane_._air
О вере
Сюй Хуэй видел сон.
Чёрное небо сияло разноцветными огненными всполохами, переливалось искрящимися звёздами. Чем ярче горели огни и звезды, тем громче и страшнее были крики людей на земле. Они падали, окровавленные, сгоревшие заживо в страшных мучениях, другие замертво, разорванные на части. А звёздам было всё мало, они становились все больше, пламенели ярче, взрывались огненными смерчами, уничтожая целые города, страны, все живое. Там, где крови было настолько много, что она пропитывала землю, собиралась в лужи, прорастали побеги дикой лианы кирказона.
Слезы текли по лицу Сюя, когда он проснулся от этого страшного сна. Боль и ужас сковавшие его тело, не желали оставлять. Он долго смотрел в занимающийся рассвет, пытаясь осознать суть послания. Бессмертные через видения беседовали с ним о прошлом, оставляя священные истины и заветы новым поколениям. Но это послание было из будущего, ведь в прошлом не существовало оружия способного в одно мгновение уничтожить все живое.
Наконец, он встал, накинул расписной халат на голое тело и направился в покои великого Тао Хунцина, поведать о своём необыкновенном видении. Тот, кому предначертано возродить великую школу Шанцин и стать одним из даосских святых, не спал.
Сотни ароматных свечей освещали чертоги Тао Хунцина, играя золотыми бликами на стенах, ползая светящимися змейками по свиткам, манускриптам, лежавшими по всему полу, на сундуках и корзинах с травами, цветами, листьями, высушенными и свежесрезанными, на порошках, пастах, колбах, в которых дымились разноцветные жидкости.
Тао сновал вокруг стола, что-то пришёптывал, измерял, записывал и так по кругу.