Только после величайших потрясений цивилизованных стран в 1914–1918 годах осознано, наконец, здравомыслящим человечеством, что этот «социализм» с его религией «социальной революции» оказался вовсе не радугой светлого будущего, а ядовитейшим кровавым туманом. В этом кровавом тумане и потонула несчастная Россия, на долгие годы злою волей фанатиков-трансформаторов превращенная в бесконечное кладбище братских могил бесчисленных жертв, замученных социал-демократической инквизицией XX века.
Только после кровавого русского опыта, гибельного для России, но спасительного для прочих народов, началась ликвидация того наследства Французской революции, той злокачественной психической болезни, которая из рода в род поражала целый ряд поколений Европы…
Война 1914–1918 годов, чуть не окончившаяся крушением всей европейской цивилизации, вскрыла наконец глубокий революционный кризис, в который Европа вступила задолго до 1914 года. Эта губительнейшая из войн была, в сущности, вторичной после Наполеоновских войн расплатой европейских народов все за ту же Французскую революцию: в жизни народов, как учит история, никакое насильственное и несвоевременное изменение естественного хода их развития безнаказанно не проходит.
Об этом наши ученые-историки, благоговевшие перед Французской революцией и ее «завоеваниями», не преподавали, умалчивая и о том, что Французская революция также свершилась во имя «Франции единой и неделимой» – «La France une et indivisible!».
Вот такой лозунг с первых дней революции 1789 года обязательно ставился в начале всех официальных актов революционных властей, даже на паспортах, уличных афишах и прокламациях.
Как далеко это от провозглашенного русскими революционерами расчленения России и того «самоопределения народностей», во имя которого велась и самая война 1914–1918 годов. Многое, многое уже открылось и опубликовано для всеобщего сведения… И если не все, то наиболее существенное, до сих пор мало известное, обязаны знать все мы, русские, хотя и прилежные читатели газет, но лишь случайно имеющие возможность знакомиться с историческими документами и материалами.
Передо мной целые полки книг и тетрадей, наполненных взаимно подкрепляющимися историческими сведениями и материалами, достаточно ясно обрисовывающими как подготовительный период расшатывания Российского государства, так и самое его крушение. К сожалению, наши историки, годами твердившие об «исторически неизбежной» революции, до сих пор дали нам лишь крайне одностороннее изложение сведений об обстоятельствах крушения величайшей империи. Несмотря на имеющийся в их распоряжении богатейший материал в виде документов, секретных архивов и даже личных интимных писем и дневников высочайших особ, большинство этих историков отделываются лишь устаревшими фразами, что «для истории России последних десятилетий и самой революции – время еще не пришло».
Между тем с каждым днем это время не только приходит, но и уходит\ с каждым годом число осведомленных участников-очевидцев событий все уменьшается. А кому же легче разобраться во всем этом обширном материале, как не ближайшим свидетелям предреволюционного периода и самой катастрофы.
С целью заполнить этот пробел и составлена эта книга-памятка русской смуты,