Увидев меня у входа в комнату, Снежана вцепилась ручонками в край стола и испуганно посмотрела на меня.

– Привет! – сказал я ей как можно приветливее и широко улыбнулся. Вместо того чтобы улыбнуться в ответ, девочка заплакала.

– Не плачь, пожалуйста, малыш! – попросил я ее, немного растерявшись. – Я не разбойник, я твой папа.

Похоже, смысл моих слов до Снежаны не дошел, так как она продолжала плакать и пятиться от меня.

– А я – Соня, я буду с тобой играть, – пропищал я как можно более тонким голосом, выдернув из пакета куклу и поставив ее перед Снежаной, облокотив на стопку детских книг.

Девочка тут же перестала лить слезы, моментально переключив внимание с меня на куклу.

– Это тебе Дед Мороз передал, – ободряюще улыбнулся я Снежане. Сохранять спокойствие было все сложнее, так как за моей спиной возникли Морозовы и сверлили ее грозными взглядами, по счастью, все-таки пока не решаясь что-то предпринять.

– А это – от меня, – я посадил рядом с куклой небольшого плюшевого медведя. – И это тоже, – подушку я сунул прямо девочке в руки, и она ее машинально обняла.

– Тут еще конфеты для тебя, – выставил я на стол сладкий подарок. – Тебе же можно сладкое?

Девочка кивнула.

– Нельзя ей шоколад, – вмешалась Таисия Кирилловна. – Если много съест, аллергия начинается. Я отсортирую потом конфеты, оставлю, какие можно.

– Спасибо, – обернулся я к ней, почувствовав поддержку. – С шоколадом тогда сами чай попейте.

– Тая, дядя сказал, что он мой папа, – сообщила Снежана бабушке, почему-то обратившись к ней по имени.

– Он правду сказал, – подтвердила Таисия Николаевна, опередив явно собиравшегося что-то возразить мужа, – он твой папа, вспомнил про тебя, наконец! Можешь поблагодарить его за подарки.

– Спасибо, папа! – девчушка взглянула на меня сине-голубыми, как чистые сказочные озера, глазами. – Ты будешь с нами жить вместо Анжелы?

– Пока буду только в гости заходить, а потом заберу тебя к себе, будем рядом жить, с бабой Галей. Знаешь ее?

– Баба Галя из соседнего дома? – догадалась Снежана. – Она меня пирожками кормит.

– Да, эта самая баба Галя, – подтвердил я. – Хочешь вместе с ней жить?

– И с тобой?

– И со мной.

– А как тебя зовут? Сережа?

– Сережа! – подтвердил я радостно. Выходило, что кто-то в этом доме уже упоминал мое имя. Хотя и мама моя могла проболтаться.

– Анжела говорила про тебя! Она тебя ждала, – поделилась со мной Снежана.

– Да, не дождалась, жалко ее, – кивнул я ей. – Но мама нас теперь наверняка с неба видит и радуется за нас, – заверил я девочку.

– Анжела не на небе – ее в землю закопали, – грустно поправила меня девочка. – Теперь ее мыши съедят, да? – посмотрела она на меня, явно надеясь, что я опровергну эту гипотезу. И я опроверг.

– Нет, конечно, мыши ее не съедят, потому что она улетела на небо. Все хорошие люди после смерти туда попадают. А у мамы и имя было такое, специальное – Анжела. Ведь это же все равно, что ангел. А все ангелы живут на небесах.

– Значит, мама была хорошей? – Снежана впервые зазвала Анжелу не по имени.

– Конечно, хорошей, только сбившейся с пути. Бог таких жалеет и не прогоняет, – заверил я дочку.

Таисия Николаевна тяжело вздохнула за моей спиной.

– Ладно, пойдем помянем усопшую, родственничек! – недовольно проворчал Денис Степанович.

Предложение прозвучало не слишком приветливо, но я его принял.

Январь 2013 года

Решение удочерить Снежану заставило меня задуматься и о женитьбе. Все-таки девочке нужен не только папа, но и мама, ну, или хотя бы женщина, которая сможет ее заменить.

Несмотря на то, что я сказал дочке, что жить мы будем с моей матерью, этот вариант я рассматривал в качестве последнего и самого нежелательного. Мне совершенно не хотелось покидать столицу, где у меня была хорошая высокооплачиваемая работа и вообще отличные перспективы. Уровень жизни в Москве был, понятно, на несколько порядков выше, чем в провинции. К тому же мама была немолода, и вешать на нее заботу о ребенке было неправильно.