Разумеется, наш роман не был тайным: скрыть такое было бы невозможно, да и не считали мы нужным таиться. Анжела была уже совершеннолетней, я вообще взрослым. А то, что наши отношения не нравились Анжелиным предкам, да и моей матери тоже, нас только раззадоривало.

У Снегурочки моей оказалось горячее сердце, пылкий темперамент и отзывчивое тело. Страсть поглотила нас настолько, что я даже продлил свой отпуск до конца января, и он стал лучшим отпуском в моей жизни.

Влюбился ли я в Анжелу или только увлекся ей? До сих пор сам не знаю. Но это точно не было настоящей любовью, о которой грезят все сентиментальные особы, причем не только женского пола. Иначе бы я не смог без Анжелы жить. А я смог, да еще как!

И вообще, несмотря на страсть, накрывшую нас, способность мыслить разумно я не утратил. Был в состоянии понять, что мы с Анжелой не пара.

Во-первых, она была совсем еще юна, и сравнить меня ей было не с кем. Я же знал, что не мачо, и есть ребята куда круче меня, да и помоложе. Трудно было ожидать, что молодая темпераментная особа рано или поздно не захочет сравнить меня со своими сверстниками. Становиться же рогоносцем я не имел никакого желания, пусть даже это и случилось бы через пару-тройку десятков лет.

Во-вторых, Анжеле нужно было получить образование, а учебу в столичном вузе она бы не потянула. Точнее, не потянули бы ее родители. Тупицей Анжела не была, но умом тоже особо не блистала, да и особого рвения в учебе не проявляла, так что школу закончила с тройками, и на бюджетное место в вузе претендовать не могла: обучение ее оплачивали родители. И да: взять эти расходы на себя я был не готов.

В-третьих, несмотря на то, что мне недавно исполнилось двадцать семь, остепеняться я не планировал. Мне по вкусу была вольная жизнь без каких-либо обязательств. Мне нравилось, что можно возвращаться домой так поздно, как захочу, никого не предупреждая. И в любом состоянии, не опасаясь упреков. И спать, с кем захочу, не перед кем не отчитываясь. И деньги тратить хоть на айпод, хоть на джойстик, хоть на другие приблуды, а не на подгузники и детское питание. А дети, стоит жениться, наверняка появились бы: еще один минус серьезных отношений.

Аргументов было достаточно, чтобы, возвращаясь в Москву, я и не подумал звать с собой Анжелу. Разумеется, никаких клятв давать я ей тоже не собирался. Но она прямо на вокзале объяснилась мне в любви и снова пообещала быть верной мне до гроба. Дабы не делать наше прощание еще более трагическим, я ответил, что тоже ее люблю. Правда, про то, что буду любить вечно и женюсь на ней, врать не стал. Не сообразил, что все это она легко могла додумать.

Декабрь 2012 года

Я плохой сын: дома не был лет шесть или семь, с матерью общался лишь по телефону. У нее даже скайпа не было, пока я не приехал в гости и не установил, не показал, как им пользоваться. Простенький ноутбук стал моим подарком маме к Новому году.

Приехал на январские каникулы буквально вчера и почти весь день убил на то, что обучал маму пользоваться прогами, которые установил ей на ноут. И это хорошо еще, что с компом она и раньше была знакома. Правда, не пользовалась им лет пять – с тех пор, как сгорел винчестер.

Да, вот так бывает: сын – айтишник, а у матери ни компа, ни Интернета, ни нормальной связи. Почти как сапожник без сапог.

О своей Снегурочке, приехав, я тоже, конечно, вспомнил, но спросить о ней у матери постеснялся. Она всегда была против нашей связи, и мне стоило большого труда убедить ее, что она зря волнуется: жениться я не собираюсь, о детях мне думать рановато. Ну, это я так тогда считал, что рановато мне семью создавать – мать была другого мнения, просто Анжелу подходящей мне партией не считала. Или даже наоборот: полагала, что я для нее не подхожу – стар.