Отец промолчал.

– У отца был удар, – мягко сказал Пер. – Ему трудно говорить.

Женщина кивнула и записала имя Джерри в блокнот.

– Значит, вы были тут, когда начался пожар?

– Не совсем… Джерри был в доме, а я приехал за ним.

– Расскажите, что вы видели.

Мне нечего скрывать, снова подумал Пер – и стал рассказывать, как он вошел в дом, как сначала подумал, что пахнет спиртом, а потом нашел Джерри и увидел канистру с бензином, как вывел отца и вернулся в горящую виллу.

Она все записывала.

– Значит, вы видели человека на втором этаже? И слышали крик о помощи?

– Думаю, да.

– А кого-нибудь еще вы видели? В доме или рядом?

Пер помолчал, обдумывая ответ. Что он видел? Неясную фигуру на опушке и след от колес?

– Нет… не видел.

Но кто-то же ударил отца по голове и пырнул ножом!

– Вот как?

– Бремер, – вдруг послышался тихий голос у него за спиной.

– Бремер? Кто это?

– Помощник отца… Ганс Бремер. Может быть, это именно он там… наверху.

Все трое, как по команде, посмотрели на горящую виллу. Огонь никак не хотел подчиняться мощным струям направленных на него брандспойтов. В небе по-прежнему летали искры, жар ощущался даже здесь.

– Ну хорошо, – сказала женщина. – Сейчас поставим оцепление.

– То есть вы рассматриваете это как место преступления?

– Очень может быть.

Она пошла от машины.

– Мы можем ехать? – крикнул Пер ей в спину.

– Здесь мы скоро закончим. – Она обернулась. – Но вам придется последовать за нами в Векшё. В вашей же машине.

– Зачем?

– Для допроса. Не волнуйтесь, много времени это не займет.

Пер вздохнул. Посмотрел на темное небо и на часы. Без четверти восемь.

Он чувствовал себя совершенно измотанным. Он собирался отвезти Джерри в Кристианстад, но тогда он не успеет до глубокой ночи вернуться на Эланд. И Йесперу придется спать одному в пустом доме.

– Джерри, я не успею завезти тебя домой сегодня. Поедешь со мной на Эланд.

Отец уставился на него:

– Эланд?

Он, судя по всему, сомневался в разумности такого предложения. Пер, по правде говоря, тоже – когда-то он дал себе обещание не допускать Джерри к детям.

– Да… ты же мой отец, не так ли? Член семьи…

– Семьи?

Похоже, Джерри не понял смысла этого слова.

– Моей семьи, – пояснил Пер. – Поедешь со мной и вместе отметим Пасху. Со мной, с Йеспером и Ниллой… при одном условии.

Джерри то ли ожидал продолжения, то ли просто не понимал, о чем речь.

– При одном условии – ты будешь молчать.

– Молчать?

Пер кивнул. Молчать. В этом было нечто комичное – просить о молчании человека, который едва мог выговорить связное предложение… но он даже не улыбнулся.

– При внуках ты будешь молчать, Джерри… им не надо знать, чем вы здесь с Бремером занимались.

Вендела наклонилась и поцеловала Алоизиуса в лоб. На ней были белая шапочка и непродуваемый красный тренировочный костюм. Она еще раз погладила Алоизиуса и пошла к выходу.

– Пошла на пробежку! – крикнула она. – Увидимся через час!

Макс не ответил, зато заскулил Алоизиус. Он очень нервничал, может быть, перед предстоящим праздником. С тех пор как у него ослабло зрение, он стал очень чувствителен к чужим голосам.

Будет человек десять: она с Максом, пара Курдин, их малыш, Пер Мернер и двое его детей-подростков, старик Герлоф с приятелем Ионом. Так что готовить много не придется, хотя, конечно, надо все рассчитать, чтобы не вышло конфуза. Завтра хорошо бы съездить в Боргхольм и купить продукты. Не забыть корм для Алли.

А потом придется все это готовить… но ей сейчас не хотелось об этом думать. Главное – хорошая пробежка.

Она бегала уже десять лет. Как ни странно, она начала заниматься джоггингом сразу после того, как вышла замуж за Макса, который сам не бегал и не понимал, зачем это нужно. Зимой она пользовалась беговой дорожкой, но ей очень не хватало метафизического ощущения единения с природой, которое всегда появлялось, когда она выбегала из дома.