– Тебя обманули Диана. Ты здесь не в гостях. Твой отец продал тебя. Вернее отдал, чтобы погасить часть долга,– от услышанного у меня закружилась голова и стало трудно дышать. Я не верила. Этого просто не могло быть. Отец, конечно, ненавидел меня, но он всегда говорил, что я нужна ему. Он не стал бы меня продавать. Нет!

– Нет, нет, это не правда! Вы все врете! Мои родители меня любят, они заберут меня!– меня начало колотить.

Я пыталась оттолкнуть огромного мужчину, который лишал меня свободно двигаться. Мне хотелось все крушить, бить, ломать все вокруг. Громко кричать и плакать, но все что у меня получалось, это бить по его железобетонной груди, видя, как он довольно улыбается. Его все это забавляет. Не сразу поняла что произошло. Но вдруг резко стало тяжело дышать, а горло сдавил удушающий спазм. Все тело словно сковало, и я не могла пошевелиться.

– Я не люблю ни послушных и глупых девочек,– услышала стальной голос.– У меня нет времени и желания тебя воспитывать. Твой отец сказал, что ты будешь хорошей женой. Так вот, не заставляй делать тебе больно Диана. Ты принадлежишь мне! И ты, будешь делать все, что я тебе скажу! Ты поняла меня?– Его рука скользнула под тунику и обожгла кожу. Сотни мурашек устремились в бешеный галоп. Хватка на шее стала сильнее, хватаю ртом воздух, голова начинает кружиться. Хватаюсь за его руку мысленно моля отпустить, он ослабляет хватку, но не отпускает и продолжает смотреть в глаза, пока его рука исследует мое тело. Меня всю трясет. Мне страшно. Я понимаю, что хочет со мной сделать этот мужчина и от этого мне становится еще хуже. Слезы застилают глаза, уже мало что вижу. Чувствую его прикосновение к груди, невольно вздрагиваю, пытаюсь вырваться. В голове всплывает трюк, который часто использовала, когда отец избивал мать. Это всегда срабатывало. Чувствую, как сильные руки подхватывают меня и аккуратно укладывают на что-то мягкое. Мысленно угадываю кровать, в комнате была еще кушетка, но она обтянута кожей, а значит не такая мягкая. Сейчас он оставит меня в покое, решит, что я больна и сам вернет меня родителям. Ведь ему не нужна больная? Стараюсь дышать ровно. Он берет мои руки и поднимает вверх. Он что, собрался искусственное дыхание делать? Черт! Что-то тяжелое ложится мне на ноги, раздвигая их, затем туника задирается вверх. Нет, нет, нет! Что он задумал? Открываю глаза и встречаюсь с его насмешливым взглядом.

– Ты умело притворяешься, но со мной это не прокатит детка,– начинает меня целовать. Прошу меня отпустить, но он больно кусает меня за губу. Он целует властно, жадно, сильнее сжимаю челюсть. Горячая ладонь ложится мне на живот и начинает медленно ползти вверх. Меня словно пробивает током, и я начинаю извиваться, чтобы освободиться от его рук. Неравная борьба заканчивается быстро и мужчина, навалившись на меня всем телом, лишает последних надежд на спасение.

– Не надо, пожалуйста. Я не могу… – он жадно мнет мою грудь, целует подбородок и шею, становится трудно дышать. Когда он касается губами соска, сотни тысяч иголок впиваются одновременно, в то место, где сейчас орудует его язык. Внизу живота начинает ныть, пробуждая во мне что-то незнакомое и пугающее, но в то же время приятное. Удивительно, но мне приятны его ласки, приятно то, что он сейчас делает. Во мне начинают бороться страх и желание. Умом я понимаю, что должна, во что бы то ни стало все это остановить, но тело жаждет продолжения. Он отпускает руки, пытаюсь отодвинуться от него, прикрыть обнаженную грудь. Краска заливает лицо, чувствую, как начинают гореть щеки и уши.