Затем мужчина передаёт трубку рядом стоящему и он глубоко затягивается. Тот в свою очередь передаёт её следующему и наступает очередь ребят.

– Что это? – настороженно спрашивает Джо.

– Это травы, – отвечает Энтони, подходя к ним. – Вы должны сделать это.

Эндрю берёт трубку, затягивается и передаёт Джо, который делает то же самое.

– Это облегчит боль, – говорит Энтони, внимательно глядя на ребят.

– Боль? – спрашивает Эндрю, пошатнувшись.

Голова вдруг начинает кружиться, а картинка перед глазами становится расплывчатой.

– Да, будет больно, – объясняет Энтони, приближаясь ещё ближе. – Но раны заживут и вы будете в порядке.

– Раны? – тихо говорит Джо. Взгляд затуманивается и его тоже слегка шатает. – Но мы так не договаривались.

Собравшиеся вокруг них люди начинают что-то шептать на незнакомом ребятам языке. Этот шепот похож на тихую молитву или пение.

Джо и Эндрю начинают терять связь с реальностью и им кажется, что они уже не в подвале особняка, а в лесу, в индейском племени.

Члены клана стучат кулаками в грудь, их голоса становятся всё громче и Эндрю кажется, будто он видит дух зверя, появляющегося над пламенем костра.

“Духов не существует,” – думает он. – “Это галлюцинации.”

Затем двое мужчин крепко берут его за руки выше локтя.

– Ты не должен сопротивляться своей природе, – говорит Энтони, стоя вплотную. – В тебе кровь избранных, которая позволит мне обратить тебя в зверя. А когда обратишься, я дам тебе лекарство, которое сможет излечить твою маму. Это будет платой за твою верность.

Энтони улыбается, обнажая острые клыки, затем вонзает их в шею Эндрю, заставив его громко закричать от боли.

Через несколько секунд Энтони отпускает его и идёт к костру. По подбородку главы клана течёт кровь, стекая по шее на его мускулистую грудь, покрытую витиеватыми татуировками. Его глаза горят жёлтым, сверхъестественным огнём.

Люди вокруг кричат ещё громче и теперь их голоса похожи на волчий вой.

Эндрю падает на колени, но двое мужчин всё ещё держат его за руки.

Энтони подходит к костру и берёт в руки острый предмет, похожий на заточенную кость. Он проводит ею над пламенем и снова оборачивается к Эндрю.

– На тебе должен быть знак зверя, знак его богини, – говорит он. – Чтобы он принял тебя.

Энтони подходит к Эндрю и, сев на колени перед ним, начинает делать рисунок на груди парня.

Острая часть кости больно втыкается в кожу, подобно игле, создавая рисунок в виде индейской символики. Это лунный круг, внутри которого линии и треугольники.

– Теперь ты раб луны и должен поклоняться ей. – говорит Энтони.

Эндрю почти не слушает его и он не в силах сопротивляться. Его глаза закрываются и последнее, что он видит, это жёлтые глаза волка.

Два года назад, Чикаго

Эндрю

– Вы сказали, что как только моё превращение будет завершено, я смогу спасти её, полностью излечить. – говорит Эндрю неверящим голосом, сжимая кулаки от гнева.

Он стоит в кабинете Энтони Уилсона.

– Я сказал тебе, что дам лекарство, – спокойно отвечает Энтони, скрещивая пальцы рук на поверхности широкого дубового стола, за которым сидит.

Стены в кабинете обиты тёмно-коричневым деревом, такого же цвета кожаный диван и кресло, небольшой шкаф-бар из вишнёвого дерева, на котором стоят тяжёлые стаканы из хрусталя.

За спиной Энтони справа портрет Франклина Рузвельта в золотой оправе, а слева Теодора Рузвельта.

Оба президента являются символами надежды и перемен для многих американцев. Их реформы и идеи защищали простой народ. Во время Великой Депрессии и Второй мировой войны они создавали рабочие места, оберегали природу, поднимали экономику и тем самым продвигали общество вперёд.