Но дарсы знают – это полная ерунда!

Дракон – первоначальное обличие огненного бога Агны, который обитал между звёзд, и весь космос был его домом. Не вмешиваясь в дела других богов, Агна долго оставался независимым и одиноким.

Но однажды ему это наскучило: всё когда-то надоедает, даже богам. Агна присоединился к группе творцов и принял участие в строительстве Амальгаута. Превратившись в человека, он стал прародителем дарсов; затем создал драконов, наделил их магией полёта.

Потом Агна обернулся получеловеком-полузмеем. Так ему захотелось, так он видел гармонию своей души. Он вскрыл хрустальным кинжалом собственную плоть и наполнил клокочущей кровью огромный корунд, получивший имя Рубер. Этот великий камень бог пожаловал своим детям – чтобы он помогал им в тяжёлой борьбе с врагами.

И понеслись годы. Агна отправился странствовать по другим мирам. Но дарсы и драконы верят, что когда-то он опять вернётся к ним.

Когда-то точно вернётся.

************** 1 ***************

День выдался на славу. Солнце, щедро даря тепло, плыло по ярко-голубому без единого облака небу. Горы удивляли своими феерическими видами и поражали невозмутимой важностью. Ближайшие, не имея острых хребтов, напоминали поросшие волосами-деревьями спины огромных мамонтов, прилёгших отдохнуть. А вдалеке маячили гордые исполины с заснеженными вершинами, похожие на великанов в белых головных уборах.

Всадники ехали близко друг к другу, внимательно осматриваясь по сторонам. Под сенью деревьев, толпящихся по склонам, видимо, обитало множество животных: то баран с большими рогами выходил на опушку леса и провожал путников равнодушным взглядом, то не известный никому из отряда пушистый зверёк с длинным хвостом проскакивал перед ногами лошадей, то белки сверкали бусинками глаз с узловатых веток…

– Ой, не пойму я, почему мы не можем догнать этого проклятого колдуна? – спросил, ни к кому конкретно не обращаясь, Мулкус.

– А может быть, он где-то затаился, и мы его миновали, не заметив? – поддержал степняка Торбор.

– Ну уж нет! – вмешался в разговор Лестер. – Нас с камнем связывает невидимая прочная нить. Он зовёт меня за собой. Я его непрестанно чувствую и иду за ним.

– Тогда ладно, – успокоился Мулкус.

Кони помахивали хвостами, их подковы стучали по твёрдой дороге. Из леса доносился запах цветов и дикого мёда.

Торбор тряхнул рыжей шевелюрой и запел:

Когда по морю шторм гуляет,

Когда волна стучит о борт,

То не кричит и не стенает,

А веселится смелый норт!

Спутники северянина поморщились. Дело в том, что на ухо Торбора явно наступил белый полярный медведь. Да и голос его был низким и грубым.

Когда вокруг мечи и стрелы

Заводят смерти хоровод –

То занялся привычным делом,

То веселится смелый норт!..

Дослушать песню до конца не удалось: дорога упёрлась в большой валун и разделилась на две: левая потянулась между лесистыми склонами на восток, правая же поползла на юг. Отряд остановился. Лестер внимательно вгляделся сначала в пространство слева, потом в пространство справа, прислушиваясь к зову камня, ловя связующую их нить. Он был сейчас похож на собаку-ищейку, берущую след.

– Куда теперь? – не выдержал Торбор.

– Туда, – Лестер махнул рукой в сторону юга и тронулся в им же указанном направлении. Его спутники двинулись следом.

Где-то через милю недалеко от дороги они обнаружили следы привала. Лестер спешился. Над кругом свежей золы остались две деревянные рогулины и на них палка-перекладина для котелка. «Наверное, торопились – даже не прибрали за собой», – подумал Лестер. Тут же, заозиравшись, он увидел две дорожные сумки, аккуратно приставленные к небольшому камню, и за ними, в десяти шагах, двух человек, лежащих ничком у сучковатого дерева. Лестер приблизился к бездыханным телам и перевернул одно из них. Мимо него с лица с редкой растительностью и узкими, крепко сжатыми губами уставились остекленевшие глаза.