Я стоял здесь, на берегу… а телефон утащил один из тех крашеных петухов. И сейчас он где-то там, посреди сраного острова.
Глава 8
Ноги подкосились. Я упал на колени, вмяв песок. Несколько секунд молча ловил кожей свежий ветерок, что вяло покачивал растрепанные волосы. А потом засмеялся. Истерически. Громко. С нотками безумия. Вполне вероятно, я действительно обезумел. И в тот момент меня не заботило, что кто-то может услышать, прийти и проверить. Я смеялся. Смеялся до слез, утирал глаза кулаком, в котором сжимал каменный нож, и продолжал ржать, как лошадь. Пока вконец не обессилел и не упал навзничь, уставившись отрешенным взглядом в ночное небо, усыпанное мириадами звезд. Шум волн, плавно накатывавших на берег, вкупе со слабостью, навевали сонливость. Хотелось просто закрыть глаза и забыться.
«Нельзя… надо уйти с пляжа… иначе найдут».
Первой мыслью было заночевать в каноэ, что туземцы спрятали в джунглях, но я быстро отринул эту идею. Сначала, где станут искать меня – дно лодки. Но и перебираться через пролив в таком состоянии я не намерен. Проще сразу утопиться.
«Говно…».
Невероятным усилием воли, заставил себя сесть. Громко вдохнул и выдохнул. Затем подполз к кромке воды и умыл лицо от пота. Сразу почувствовал себя легче и свежее. Кожа задышала, а укусы комаров перестали страшно зудеть. Возникло желание искупаться целиком, но я поборол его. Не хватало простудиться еще сильнее и откинуться от воспаления. Антибиотиков-то в аптечке нет. И вряд ли у местных найдется клиника с первоклассным обслуживанием.
«Клиника…».
Я поднял голову и вгляделся во тьму. Туда, где с трудом угадывался силуэт таинственной пирамиды. Мрачной и зловещей.
Шмыгнул:
– Неужели… неужели это правда? Я попал к каким-то чучмекам в незапамятные времена? – отполз от воды и сел на песок. – Но как?
Возвращаясь в памяти к вчерашнему дню, я пытался вспомнить что-нибудь подозрительное, но ничего, кроме орущих детей и красивой мулатки на ум не приходило. Потом я заснул, налетела буря и…
Я провел ладонью по лицу. Кажется, осознание произошедшего только сейчас окончательно окрепло. Я не заблудился. Не потерялся среди мексиканских резерваций. Я попал в прошлое. И понятия не имел, как выбраться из этой кучи говна.
«С другой стороны, так ли важно, как это произошло? Я здесь. Значит – надо подумать о возвращении домой. Ведь если я очутился в прошлом, то могу вернуться в настоящее».
В слегка просветлевший разум тут же стали залетать всякие фантастические теории, которые уже не выглядели такими уж фантастичными. О коридорах и петлях времени… Если я угодил в такой из них там, на берегу Ривьеры Майя, то смогу отыскать и обратный. Надо только вернуться…
Я вновь с тоской посмотрел на противоположный берег.
«Такой близкий и такой далекий одновременно…».
Нет, в нынешнем состоянии я точно не доплыву. Можно попробовать утром, но не сейчас. Спрячусь в джунглях, чтобы меня не нашли. Отдохну немного…
На том порешив, поднялся. Ноги дрожали, голова слегка кружилась, но, если не считать мерзкого першения в горле, чувствовал себя вполне терпимо. Взбивая перевязанными стопами песок, прошел чуть дальше на юг и немного углубился в джунгли. Нашел пальму с двойным стволом, с удовольствием уселся под ней, облокотив усталую спину. Воздел глаза к небу.
«Вроде бури не намечается. Хоть где-то повезло».
Хмыкнул и открыл сумку. Достал кусочек крольчатины и закинул в рот. Запил кукурузной водой. Кувшин остался целым еще на две трети, а на дне сумки валялось четыре кусочка мяса.
«Все. Надо экономить».
Убрав провизию, проверил содержимое. Сразу заметил пропажу солнцезащитных очков. Вспомнил, что их вплел себе в волосы другой размалеванный урод. Зато спрей от комаров был на месте. Однако брызгаться им я не стал. Мало ли, пригодиться еще опрыскать кому-то рожу? Продолжая сжимать нож, я достал аптечку, аккуратно раскрыл ее. Бинтов и пластырей осталось еще на пару перевязок. В пластине анальгина скрывалось девять таблеток. Была также пара пластин активированного угля. На этом все. Со вздохом, перевел взор на ноги. Даже в темноте видел, что перевязка превратилась в грязное рванье и следует ту сменить. Однако делать это сейчас совсем не хотелось.