Король Рагнор, какое-то время пытался дать отпор “Безумцам”, как называли тех, кого постиг морок темной магии, но силы были неравны. Каждый раз, отряды Скъерне терпели поражения. Безумцы заражали мороком его людей. Снова и снова. И тогда, прислушавшись к совету своего веда, Рагнор Скъерне перешел за Хребет и закрепился на Рунвело-северских землях. Так он занял территории от Нильфгерского клыка, вдоль северных земель, до Рунвельских скал и северских просторов до земель Дорнерона и Форрадан чуть севернее.
Король Рагнор, был сильно ранен в одном из боев. И был ранен не оружием, а когтями безумца. Многие знали, что это, скорее всего, фатальное ранение. Так как в большинстве случаев, прямой контакт, ранение или укус безумца, означает, что раненый станет одним из них. В начале морока, это было случалось в десяти случаях из десяти. Но теперь, несколько месяцев спустя, бывали случаи, что заражение обходило раненых стороной. Но это было все равно редкостью. Только 3 случая из десяти. Но Рагнор был силен. И физически и духовно. Кроме того, днем и ночью за ним ухаживали лекари. Поили различными отварами и заговорами. И вот уже две недели, они боролись за душу Рагнора, не упуская ее в лапы морока.
Командование на себя взял его брат. По его приказу, был завален единственный переход через холмы между Нильфгерским клыком и остальными землями, откуда лезли безумцы. А ближайший переход находился в нескольких десятках киллометрах на востоке, где и кончались эти высокие, скалистые хребты.
Кроме того, по его приказу, дочери королевы Ереи, были перевезены на главный из островов Скъерне, подальше от поля боя. Вместе с ними отбыл и сын Рагнора.
В тот день, когда все это началось, королева Ерея, вместе со своими рыцарями, направилась домой, в Древнетт. Но по дороге, что-то случилось. Их повозка была найдене недалеко от Скрежелесья, о котором ходили недобрые слухи еще за долго до этого. Кони были разорваны на части. Всюду была кровь. Следы уходили куда-то в лес. Но тел никто не нашел. Несколько раз на поиски выходили отряды Скъерне, но результатов не было. А когда один из отрядов не вернулся, на поиски больше не выходили.
Но самое трудное время для Скъерне было позади. Они создали защитные рубежи и плотно закрепились на новых землях, куда понемногу начали завозить земледельцев и строителей, попутно обустраиваясь в занятых городах и деревнях.
Битва за Нильфгер была закончена. Но это не было поражением Скъерне. Скорее, это было поражение для самого Нильфгера. Ибо тьма опустилась над этими землями. Лютый ужас, который был высвобожден темной магией, буквально поглотил эти земли. Люди, кому посчастливилось сбежать, остались живы. Но кроме их жизни, у них больше ничего не было. А можно ли это назвать жизнью? Ведь им предстоит выживать на чужой земле. Не имея за спиной ничего. К томуже, Центральне земли, Ниргальд, Грозове, Геарсон. Все эти ближайшие земли еще не успели восстановиться от недавних войн. И явне не были готовы принимать новых беженцев. Но все эти сложности были ничем, по сравнению с тем, что пришлось пережить и еще приходится тем, кто остался на землях Нильфгера. А это сотни и тысячи невинных жизней. Какого это? Прятаться, выходить за едой и водой только когда светит солнце? И знать, что в любой момент вас могут сожрать? Орды нежити, порожденные мороком, рыскают по просторам и лесам из стороны в сторону, не имея ни цели, ни желаний. За исключением одного – убивать!
Сам север пришел в полнейший упадок. Головорезы и разбойники со всего Герсоса стянулись сюда. Ближайшие форпосты Вестгарда, Геарсона и Андора, стояли на южных границах севера. Дальше шли только все остальные. Кто хотел грабить и убивать. Все дома севера окончательно разделились. Главы своих домов укрылись за стенами своих крепостей, контролируя по факту лишь небольшой участок своих земель. Остальные были брошены на произвол. Предоставленные сами себе, люди буквально выживали, отдавая последнее из своих запасов. Будь то деньги или еда. Разбойники не чужились ничего. Такими же становились и сами северяне. Каждый сам стал за себя и каждый город, был как отдельное государство.