Дункан, закончив, дружески хлопнул Рэйгхарда по плечу, но, оглянувшись вокруг, его лицо омрачила тень воспоминаний. Глаза скользили по знакомому пейзажу, словно стараясь уловить неуловимое, ухватить образ прошлого, что исчезло, как дым.

– Скажи, Рэйгхард, ты помнишь, каким это место было раньше? Когда мы называли его домом? – спросил он, не скрывая едва уловимой грусти в голосе.

Маг не ответил сразу. Вместо слов он поднял руку в плавном, почти торжественном жесте. Воздух дрогнул, раздался мягкий, короткий хлопок – и в его ладони возник чёрный посох. Он выглядел так, будто сам мрак ночи выточил его из цельного оникса, наделив безупречной гладкостью и таинственной мощью. По всей длине посоха тянулась изящная вязь рунических символов, тонкая, словно паутина. На вершине расцветала чёрная лилия, её лепестки изогнулись навстречу друг другу, будто охраняли сокрытый внутри тайный свет. Это был “Валнедор” – легендарный артефакт, который уже давно стал символом силы и воли Рэйгхарда.

Не говоря ни слова, он опустил посох к земле. Как только наконечник коснулся почвы, реальность дрогнула. Земля под ногами, воздух вокруг, сама ткань мира начала ломаться, рассыпаться на мельчайшие частицы, словно чьи-то невидимые руки разбирали её до основания. В следующий миг эти осколки начали собираться заново, закручиваясь в вихре иллюзий и магии. Окружающий пейзаж смещался, трансформировался, пока не превратился в нечто совершенно иное.

Перед ними встало прошлое. Огромное поместье, которое некогда было их домом, теперь вновь возвышалось у края поля, рядом с тихой рекой. Его тёплые стены, увитые зеленью, широкие окна, отражающие солнечный свет, и манящий запах полевых цветов – всё это было до боли знакомо.

Дункан остановился, почувствовав, как сердце пропустило удар. Всё выглядело именно так, как тогда. Как он мог забыть? Рэйгхард молчал, стоя в тени собственного заклинания, наблюдая за тем, как брат погружается в воспоминания, запечатанные в этих стенах.

Медленно, словно во сне, Дункан подошёл к массивной железной калитке. Она была украшена вычурной гравировкой, в центре которой золотыми буквами выделялось одно слово: «Морвэйн». Он протянул руку, коснулся прохладного металла. Калитка была такой же, как он помнил, но пальцы замерли. Он не решался её отворить.

Его взгляд привлекло старое дерево – ива, стоявшая на берегу реки. Лёгкие ветви её казались живыми, словно дышали в такт ветру. Дункан шагнул к ней, осторожно раздвинул длинные пряди зелени, открывая путь к стволу. Там, под слоями коры, всё ещё хранились нацарапанные детской рукой буквы: «Д» и «Р». Их инициалы, простые, но исполненные глубины.

Дункан не мог оторвать взгляда от этого дерева. Всё было как прежде. Неизменным, будто застывшим во времени. Его взгляд упал на густой куст у основания ствола. Вдохнув глубже, он протянул руку в его зелёную чащу, будто предчувствуя, что найдёт там.

С рывком он вытащил два деревянных меча. Они были грубыми, наивно вырезанными, но крепкими. Они говорили о детстве, об играх, о времени, когда всё казалось возможным.

Улыбка, едва заметная, появилась на его лице. Он обернулся к брату, поднял один из мечей и негромко сказал:

– Не зря тебя прозвали Создателем.

Рэйгхард взглянул на него, чуть приподняв бровь. Он легко, небрежно поймал меч, который Дункан бросил ему. В его глазах на миг промелькнуло что-то тёплое, воспоминание о прошлом. Посох “Валнедор” остался парить рядом с ним, будто наблюдая за их моментом.

– Странно, – задумчиво произнёс Рэйгхард, разглядывая деревянное оружие. – В детстве этот меч казался мне таким тяжёлым…