Но едва Эслинн вышла из автомобиля и посмотрела на дом, как ее сердце бешено заколотилось, участился пульс и сбилось дыхание. «Господи! – проговорила про себя молодая женщина. – Этого просто не может быть! Нет, ущипните меня! Я брежу! Как? Как такое возможно? Это неправда. Я, видно, грежу!»

– С вами все в порядке? – встревоженный голос Барри заставил Линн очнуться от оцепенения. – Вы бледны словно мел. Вам нехорошо?

– Д-да, то есть нет, все нормально. Видимо, немного устала за сегодняшний день. Сами понимаете.

– Конечно, – не удовлетворившись ее объяснением, молвил старший инспектор, продолжая пристально изучать спутницу.

Он хотел еще о чем-то ее спросить, но в это время дверь резко распахнулась и на пороге появилась зловещая фигура мисс Коннолли.

– Добрый день, старший инспектор… мисс Мур, – безразличным тоном проговорила она. – Вы можете пройти в дом. Мистер Джонстон попросил меня предоставить вам жилище на время вашего пребывания в нашей деревне.

– О, благодарю вас! Простите за лишние хлопоты, – попыталась начать разговор Эслинн.

– Дом был оставлен на мое попечение, хотя после смерти мистера Олдриджа я больше не заходила в него, – пристально глядя на молодую женщину, проговорила мисс Коннолли. – В туристический сезон я живу в комнате кухарки; вход на кухню и в ее комнату, разумеется, с другой стороны.

– Обещаю привести Банши-хауз в идеальное состояние, – натянуто улыбнулась мисс Мур. – Уверена, через некоторое время он обретет прежнюю красоту и величие.

– Будем надеяться, – посмотрев на нее сверху вниз, только и сказала бывшая экономка. – А сейчас разрешите мне показать вам ваше новое жилище. Хочется верить, что вы останетесь им довольны.

Не сказав больше ни слова, мисс Коннолли исчезла в глубине темного коридора, в который не проникал свет.

– Ну? Вы идете? – спросил Барри застывшую на месте Эслинн. – Старая ведьма (так ее прозвали в деревне, все подробности потом) не любит, когда ей перечат или заставляют ждать.

– Да-да, конечно, – стараясь взять себя в руки, проговорила молодая женщина.

Войдя в дом, Линн вновь остановилась. Какие-то невидимые путы не давали ей свободно передвигаться, сковывая не только движения, но и сжимая сердце.

– Идем же! – в приказном тоне произнесла бывшая домоправительница.

Несмотря на то, что волны безысходного отчаяния туманили ее сознание, мисс Мур послушно проследовала за странной женщиной.

В доме было довольно-таки чисто и опрятно. Если бы не слой пыли на вещах, то создавалось бы такое ощущение, что с минуты на минуту могут вернуться хозяева и любезно предложить выпить чашечку чая. Интерьер во всех комнатах можно было бы назвать милым, благодаря мягким краскам и умело подобранным полутонам, но печать тления уже легла на все, на что падал взгляд. И от этого молодой женщине становилось не по себе. И все же тут было уютно: красивая дубовая лестница, ведущая на второй этаж, рояль, стоявший посреди гостиной, милые цветастые обои и мягкая комфортная мебель.

– А тут очень даже симпатично. Все обустроено хорошо, хотя помещению и требуется генеральная уборка, – продолжая оглядывать дом, начала Линни.

– Миссис Олдридж отличалась безукоризненным вкусом, это верно. Она была превосходно воспитана, образована и обладала добрым сердцем. Впрочем, как и ее муж, – с гордостью произнесла старая женщина. – Жаль, что ее и мистера Олдриджа настигло проклятие.

– Ч-что еще за проклятие? – молодую женщину внезапно бросило в жар.

– Мисс Коннолли, – запротестовал старший инспектор, – вы опять начали заниматься глупостями? Ну сколько раз можно вам повторять? Не существует никакого проклятия или наказания, называйте, как хотите! Это миф, легенда! Когда же вы наконец поймете это и перестанете запугивать приезжающих в нашу деревню?