– Что ж, очень жаль, значит, мы навестим вас как-нибудь потом, правда, Бенедек? Ничего ужасного не случилось, я надеюсь? – С последним вопросом Андраш снова прочистил горло, отчего голос стал звучать серьезнее, с нажимом.

– Не волнуйтесь, мистер Галь, сегодня в кафе заходила женщина, принесла письмо от своей двоюродной тетки с просьбой заехать к ней и забрать все книги, которые больше не нужны. Тетка при смерти, понимаете, едва ли может дышать, не то что читать, а выбросить рука не поднимается. Вы же знаете, как сильно мы любим приключения и новые истории, – с заговорщическим видом выдала Элайн, надеясь, что мужчина не раскусит ее ложь.

Из книг она знала: дабы лгать убедительно, нужно подкрепить выдумку реальными фактами, и чем больше деталей произнести, тем сильнее уведете собеседника от истинной своей цели. Все это время Бенедек продолжал улыбаться, не сводя взгляда с молодой ведьмы.

Андраш Галь кивнул, вероятно, потеряв нить повествования еще в середине, вернул шляпу на седую голову и уже собирался откланяться, когда как гром среди ясного неба прозвучал голос Бенедека Фабиана, напоминающий скрип колеса старого кеба:

– Мы бы хотели спросить у вас кое-что еще, не правда ли, Андраш?

Гость как-то странно посмотрел на друга угольными глазами из-под тусклых ресниц, расшифровать этот взгляд Элайн не могла, лишь подумала: так зверь смотрит на жертву. Мистер Галь вдруг встрепенулся, неловко рассмеявшись.

– В самом деле, друг мой. Простите мне мою забывчивость. К вам в кафе не приходила случайно одна старинная книга с загадочной тарабарщиной внутри…

– И нарисованным древом? – тут же перебила его Джиневра, распахнув глаза в изумлении.

– Да-да, именно это я и хотел добавить. Вам отправили ее по глупой ошибке. Не могли бы вы вернуть нам фолиант, любезные барышни.

Улыбка сползла с лица друга Андраша, став скромнее, он заметно оживился, переминаясь с ноги на ногу, казалось, он готов станцевать от тщательно скрываемого счастья. Старшая из ведьм переместила инкунабулу в руки, но отдавать не спешила, явно о чем-то размышляя.

– Эта книга особенная, господа, знаете это? Она сама выбирает, кому подчиниться. Вы сведущи в некоторых подробностях, скрывающихся на магических страницах, но, смею предположить, ранее завесу своей тайны фолиант вам не открывал. Вопрос сам собой напрашивается: кто осведомил мистера Галя и мистера Фабиана о деталях? – подняв тонкую темную бровь, поинтересовалась Мишель, демонстративно поглаживая гладкую обложку.

– О, в этом нет никакой тайны. Мой господин, граф Балаж Вереш, часто занимается благотворительностью, новая служанка по ошибке положила фолиант не в ту коробку. И да, вы правы, эта книга особенная, именно поэтому нужно как можно скорее вернуть ее домой. Мы не оставляем надежды найти того, кому бы книга доверилась, чтобы перевести ее, однако пока попытки успехом не увенчались.

Мужчина внимательно следил за каждым движением тетушки, стараясь умерить свое желание вырвать книгу из ее рук.

– Должна спросить у вас, сэр. Предположим, доверенное лицо найдено, вы бы отдали фолиант на хранение нареченному хозяину? – стойко выдерживая взгляд гостя, парировала Мишель, повернув голову набок, словно забавляясь и дразня Бенедека.

– Это решение принимать не мне, мисс Гатинэ. Вы клоните к чему-то конкретному?

На глазах у жаждущих обладать магическим артефактом мужчин ясновидящая положила фолиант в карман подола платья, взяла под руки сестру и племянницу и тоном, не терпящим больше возражений, ответила:

– Я говорю вам прямо, мистер Фабиан. Книга выбрала Элайн своей хозяйкой, а посему она остается у моей племянницы. В ваших же интересах как можно скорее сообщить графу Верешу об этом факте для ответа на поставленный мной вопрос. А мы обязуемся подумать над сотрудничеством с вашим господином. А теперь прошу нас извинить, но мы действительно очень спешим. Всего доброго.