Агентурных встреч, явок, паролей и других оперативных атрибутов с Леонардо не было, кроме одного условного звонка, который делался якобы ошибочно. Специально Леонардо к Любимову не прилетал. Встречи были только тогда, когда он бывал в Европе официально. Документы Леонардо были очень важными и, как правило, докладывались военно-политическому руководству нашей страны. В частности, одним из документов был проект плана НАТО по боевому использованию ракет «Першинг» и ракет «Найк» с ядерными боезарядами. Эти документы носили гриф секретности «Атомная информация. Специальное обращение». Позднее эта информация была подтверждена документами, полученными от Мюрата. Командование ГРУ сочло необходимым доложить эту информацию начальнику Генерального штаба маршалу Бирюзову, а затем от имени министра обороны и начальника Генерального штаба обобщенная информация агентуры ГРУ была доложена Н.С. Хрущеву.
Иногда Любимов и Леонардо встречались в каком-нибудь пригородном ресторане или в ночные часы в ресторанах Центрального рынка и, отключившись от конкретных дел обсуждали различные проблемы между США и СССР в других точках мира. В 1963–1964 годах Виктор Андреевич получил от Леонардо почти 200 документов не столь объемных, но очень важных по принципу «мал золотник да дорог». После отъезда Любимова в 1965 году на родину, работа с Леонардо была прекращена по его инициативе. Он, видимо, решил не рисковать и от сотрудничества с разведчиком, заменившим Виктора Андреевича, отказался. От каких-либо контактов в Вашингтоне или в Нью-Йорке он также отказался еще в период встреч с Любимовым.
Но все это будет позже, во время работы Виктора Андреевича в Париже, а сейчас вечером в резидентуре вновь был проведен анализ обстановки. Обстоятельства складывались не в пользу Любимова. Вместе с Вадимом Сорокиным ему не удалось добыть столь необходимую лампу бегущей волны. Недавно с помощником военного атташе Владимиром Ващенко они не смогли в день открытых дверей проникнуть на борт только что спущенного на воду лидера американских эсминцев «Норфолк». Их выследила контрразведка. В какой-то момент им удалось оторваться от слежки, но опытная «наружка», в конечном итоге, вычислила конечный пункт их движения. Им мягко указали на дверь.
И теперь опасная «засветка» по линии Леонардо.
Ну да ладно Леонардо, разработка Дункан уже давала реальные результаты. На встречах она много рассказывала о взаимоотношениях в лаборатории, в среде сотрудников. Называла фамилии, имена, приносила газеты, различные материалы. Правда, это еще не были документы, научные разработки, но все бумаги соответствовали грифу «для служебного пользования» и много значили для анализа деятельности лаборатории.
«Москва. Центр. Карпову.
В первом полугодии Лодж работал так же активно, используя пути в приобретении знакомых.
Имеет их больше других оперативных работников его положения, но мы учитываем и то, что Лодж склонен к завышению своих успехов.
Нам кажется, что наиболее ценным знакомым является Леонардо, но он еще недостаточно изучен.
Лодж предлагает укрепить связи с Дункан. Дункан для нас, безусловно, представляет интерес.
Резидент ГРУ в Вашингтоне Федоров.
6 августа 1956 года».
Как видно из телеграммы резидента, Лодж был готов и дальше идти на риск. Но резидент не мог ему позволить рисковать. Любимов был молод, и отдать его на съедение опытным контрразведчикам было бы преступлением.
И тогда принимается единственно верное решение. Контакты с «инженером» заморозить, «библиотекаршу» передать на связь другому оперативному офицеру.
Любимов получил другую задачу – сосредоточиться на изучении организации, формах и методах работы американской контрразведки. Кстати, по возвращению из США первым делом ему приказали написать на эту тему обстоятельный доклад, который стал своеобразным учебным пособием для будущих военных разведчиков, работающих в Америке.