Люда чувствовал: он неадекватен, уходит в иную, параллельную реальность, уже трудно воспринимать мир. Общая картина дробится на мелкие части. Как калейдоскоп: каждый раз складывается по-разному.

– Не волнуйся! – Харепробойцев ткнул его в брюхо. – Понаблюдаем за ними! Авось все обойдется!

Стоя за грузовичком они смотрели на автосалон сквозь два стекла кабины. Происходившее в торговом зале тоже за толстым стеклом.

На события взирали через три слоя стекла.

– Охренеть можно! – пробормотал Люда. – Три слоя стекла!…

Еще утром мог ли он знать, – благополучный сотрудник автосалона! – как все получится?! Изменчива жизнь плебея! Дураки думают: если не высовываться и ни во что не лезть, проблем не будет. Проблемы будут! Они трусливы. Они боятся задирать сильных и потому ищут для эскапад маленьких лопоухих толстячков. Они набрасываются на них, превращают в ничто, в кучу страдающего дерьма, напуганного и истерзанного.

Двоих с сумкой уже впустили в автосалон. Не медля ни секунды ринулись к компьютеру, за которым работал Тупозаглот.

Люда негромко затянул старинную арестантскую песню.

– Я должен поработать над этим сборником… Это непросто: нужен свет, спокойная обстановка, – проговорил Дэн. – Иначе атака, столь победоносно начавшаяся, может захлебнуться.

Он раз за разом перелистывал кроссворды. При таком освещении, если хочешь что-то рассмотреть, надо напрягаться.

– Начну мучаться с ними в машине, глаза чего доброго устанут, – сказал Скотопасских. – На хрена мне очки?!

Он взглянул на приятеля. Огромная голова могильщика неподвижна, как верхняя часть бронзового монумента. Ни один мускул не шевелился. В мозгах Виталика в эту секунду шествовала мысль: все же свалял дурака. Кошелев наблюдал за ее плавным движением без энтузиазма. Дэн отвлекал его.

Мысль слаба. Она передвигалась медленно, как калека, входящая на мост через ущелье. Слабый ветерок – и тот способен ее опрокинуть.

– Мне нужна база!… – выговорил Ден.

Мысль рухнула в пропасть.

– Какая?… Ремонтная, машинотракторная или скотоводческая? – вяло откликнулся Виталик. – У меня есть одна на примете… По разведению племенных крупношерстных крокодилов.

– Любой наступающей армии необходима база! Ты что, не понимаешь?!

– Нет. Если нужна база, здесь неподалеку, в десяти километрах, у кольцевой дороги есть складская. Автопогрузчики, коробки с товаром, охранники, которые пьют, когда на них не смотрит начальство… Тебе – туда. Ты можешь поселиться в коробке вместо телевизора. Или свить гнездышко в бочке с квашеной капустой…

Кошелев зевнул. Мысль, как Кощей бессмертный, была вновь на дорожке и медленно двигалась к мостику. Виталик терпеливо ждал.

– Мне нужна база, с которой я мог бы выезжать на мероприятия. После их проведения возвращаться обратно. Атака захлебнется! Ей не жить без базы. Войска требуют обеспеченный тыл.

Ден отчаянно хотел спать. Он привык дрыхнуть минимум с одиннадцати до девяти тридцати. Если накануне удавалось убедить Хоппера фон Поппера Первого, что в первой половине дня необходимо выехать на переговоры с заказчиком, – дрых до одиннадцати. После пробуждения за тридцать минут с грохотом собирался и отправлялся в офис. В зависимости от ситуации, выдавал за результаты встречи предыдущие достижения, либо предлагал отказаться от работы с клиентом. «С ними невозможно говорить!» – веско отмечал Дэн.

Немец, хитрый до простодушия, верил ему.

Дядино сообщение убило привычный ритм. Для его возрождения требовалось жилье, для съема требовались деньги. Чтобы добыть их – надо разгадать дядин кроссворд. Но отгадывать кроссворд в машине – подвергать риску зрение. Как прогрессивный молодой человек Скотопасских позволял себе все. Кроме одного – подвергать риску бесценное здоровье.