Думаю, эта подробность стала последней соломинкой, сломавшей спину совкового правосудия: Мусю обвинили в особо крупном хищении народной собственности и приговорили к смертной казни.

При обыске у него дома нашли целую кучу орденов и медалей. «Скупил по дешевке у русского героя», – решили чекисты и, не колеблясь, расстреляли мерзкого еврейского торгаша.

А спустя несколько месяцев из Президиума Верховного Совета СССР пришла бумага: за мужество и героизм, проявленные в ходе штурма укреплений противника на реке Висла, сержант первого батальона 215-го гвардейского полка Моисей Гольденблюм награждался Орденом Славы.

Нет, я конечно догадывалась, что Гумберт вовсе не такой циник и растлитель малолетних, каким сам себя описывает. И выбор на эту роль Джереми Айронса, самого чистого и трогательного из современных голливудских актеров – очень правильный выбор. Я давно замечала, что благородные люди видят себя не так, как мы, а совсем иначе. И меркантильная маленькая стерва в роли Лолиты – ну а кто еще может любить таких, как не настоящие мужчины? Свой брат, шпана, слишком хорошо их понимает.

В самом конце Гумберт спрашивает у растолстевшей и подурневшей Долорес: «До моей машины, так хорошо тебе знакомой, 25 шагов. Поедешь со мной?» И получает в ответ: «С тобой нет, только с Клэром Куилти». И Гумберт едет к этому самому Клэру и заставляет его умереть мучительной смертью – за Лолиту, никогда его не любившую, которую тот жестоко бросил. А ведь логичней было превратиться в законченного мизантропа, в очередной раз убедившись, что «никому мы не нужны».

И умерли они в один год – он в тюрьме, она родами. Может, там, наверху Гумберт и Лолита встретились, и все было совсем иначе. Но это уже другая история, которая не заставит меня плакать.

И угораздило же его с умом, талантом и больной душой родиться среди этих людей с лицами средневековых палачей Брейгеля и Ван Эйка – глаза по бокам лица и стрижка горшком!

Винсент впервые взялся за кисть в возрасте 27 лет, а в 37 уже умер. Он, в отличие от Пикассо, Дали и других новаторов, был художником от бога, а не успешным проект-менеджером. Ван Гог хотел просто рисовать, и первая картина задумывалась как типичное произведение какого-нибудь землистого передвижника. В его музее даже висит полотно, с которого он вдохновлялся – не помню имени художника, средней известности. Но получились «Едоки картофеля», рвущие душу и больше напоминающие «Каприччос» Гойи, чем картины реалистов.

И что бы он ни писал – мешки с картошкой или три книги под лампой или букет подсолнухов – это все равно была душа навыворот, от которой невозможно уйти.

Естественно, у него не складывались отношения ни с женщинами, ни с мужчинами, и даже с главным другом Гогеном он ухитрился разругаться навеки. Талант общения редко идет об руку с другими талантами.

Самые светлые его картины – поля, виноградники, цветущий миндаль – написаны в последний год жизни. Когда он вышел на пару месяцев из сумасшедшего дома, чтобы покончить с собой. Может быть уже видел лучший мир?

А Тео Ван Гог, который содержал Винсента не только из любви, но и в расчете получить прибыль от его картин, умер спустя семь месяцев после смерти брата. От сифилиса, но и не только. Помните этот анекдот: Господи, в чем был смысл моей жизни? А в том, чтобы передать соль в вагоне-ресторане…

Сначала в России был царь, наместник Бога на земле, и его боготворили. Потом произошла революция, к власти пришел гениальный революционер и неэпического таланта демагог Ленин, которого тоже обожествляли.