С этими словами я гордо выпрямилась и пошла к выходу.

– Саша! – попытался остановить меня Лариков.

Но я сделала вид, что не слышу.

Ну уж нет! Если у меня появилась возможность заткнуть самоуверенную Лизу за пояс, я свой шанс упускать не собираюсь!

– Да, именно я была заинтересована в его смерти.

Девушка упрямо вздернула подбородок и посмотрела в глаза Ванцову с дерзким вызовом.

И что мне делать с ней? – подумал Ванцов. Она словно нарочно старалась его разозлить.

– Хорошо, только успокойтесь, – попросил он ее. – Почему вы так были в этом заинтересованы?

– Во-первых, квартира…

– Римма! – запротестовал Ванцов. – Вы глупости говорите! Квартира ваша, только обстановка его. Да вы и не из тех людей, которые убивают из-за квартиры!

Она задумалась. Наконец ее озарило, и она улыбнулась.

– Потому что он меня достал, – объяснила Римма. – Ваш Прохоров относился к самому мерзкому типу людей… Нет, даже людишек! Таких, знаете ли, подлых, самовлюбленненьких. И вот еще что я вам скажу! Его давно следовало кому-то убить, и без него воздух стал чище! Вы ж не дышали с ним одним воздухом и не можете поэтому оценить истинность моих слов!

Выговорившись, она сердито посмотрела на Ванцова и откинулась на спинку кресла.

– Знаете, я оценил вашу горячность, но ни черта не понял из пламенной речи, – развел тот руками. – Более того, я знаю многих людей, которых наградил бы теми же эпитетами, но из этого не следует, что я стану бегать с револьвером, выжидая момент, когда их можно убить…

– Они вас просто не сильно достали! – упрямо сказала Римма. – Они вас, значит, не так унижали, как унижал этот тип! И не ждите от меня игры – что я сейчас вспомню знаменитое «о мертвых либо хорошее, либо ничего», потому что тогда вы еще подумаете, что этот человек… Тьфу, даже не хочется называть его человеком! Этот поганец – несчастненькая жертва злодея! Скорее всего он умудрился достать еще кого-то, и не думайте, что я брошусь помогать вам разыскивать этого несчастного! Наоборот, если я догадаюсь, кто это сделал, отнесу ему огромный букет роз!

– Ну, что ж, – улыбнулся Ванцов. – Придется дождаться этого момента, чтобы проследить, куда вы двинетесь с вашим букетом!

Римма вспыхнула и окинула его долгим презрительным взглядом.

– Нет уж, – заявила она. – Я не стану помогать вам в поимке этого человека!

– Тогда мне придется арестовать вас за сообщничество, – рассмеялся Ванцов. – Римма Андреевна, вы ведете себя, как ребенок! И почему я у вас выступаю в роли какого-то злодея? Потому, что выполняю свою работу? Это так плохо?

– А у вас плохая работа, – мрачно улыбнулась Римма.

– Ну, у меня на этот счет собственное мнение… Например, когда мы поймали маньяка, который убивал детей, никто почему-то не считал нашу работу плохой!

– А если я вам кое-что скажу о Прохорове? – Римма подалась вперед.

– Скажите, – кивнул Ванцов. – Только, пожалуйста, скажите мне нечто более существенное, чем ваши вердикты относительно прохоровской недоношенности, ладно?

– О, не беспокойтесь… Я скажу вам, почему я считаю справедливым, что кто-то его убил…

Она достала сигарету и огляделась, будто боялась, что из темного угла снова донесутся звуки «Призрака оперы» и появится убиенный Прохоров собственной персоной.

– Я жду, – напомнил Ванцов.

Она закурила и тихо сказала:

– Мы первый раз встретились с Прохоровым в Москве. Шесть лет назад. Мне тогда было восемнадцать лет, и я была полной идиоткой… Мечтала о кино и так далее… В театральное я сразу не поступила, зато в коридоре столкнулась с господином, который предложил мне маленькую сделку… Я снимаюсь в кино, а он помогает мне с поступлением. Слава богу, я все-таки доперла, несмотря на юношеский кретинизм, что за «кино» мне предлагают. Я отказалась. А моя подружка согласилась. Кино оказалось тем самым, что и ожидалось. Делалось специально для нашей, так сказать, политической элиты. Катюха начала катиться по наклонной – наркота, которой ее накачивали, а спустя год ее выкинули с этих съемок. И еще там что-то произошло. Короче, всю эту контору закрыли. Где сейчас Катерина, я не знаю. Мы с ней обе приехали в Москву из Тарасова. Может быть, она вернулась? Ничего не знаю. Ну, так вот. Я поступила на следующий год, без помощи добрейшего того господина, закончила и спустя год встретилась снова с тем самым типом. Только теперь он был режиссером клипов. Ну, этих кретинских… «Диролы» и прочая дребедень. Вы скажете, как же я могла связать свою судьбу с этим человеком? Я была уже другой. Жизнь в столице – она, знаете ли, лишает определенных иллюзий! Мы приехали сюда, и вот тут с ним что-то случилось. Он все время кого-то боялся. Оглядывался по сторонам, а потом я случайно узнала, что он, оказывается, раньше жил здесь! Представляете?