– И что это было?

– Что ты имеешь в виду? – Королева даже не повернулась, возвращаясь к дивану, на котором ждала старшую дочь.

– С каких пор ты настолько недовольна мной в качестве наследницы, что предлагаешь корону первой попавшейся чужачке?

– Она твоя сестра, так что попридержи язык. А на твой вопрос, полагаю, сумеет ответить… Кито? – Вопросительный тон относился к шагнувшему в гостиную юноше.

– Это была проверка. – Принц, напротив, был спокоен и хладнокровен. – Верно, мама?

– Верно, – подтвердила ее величество, жестом предлагая детям присесть.

– Проверка? Зачем? А вдруг бы она согласилась? – Ируми недовольно послушалась.

Аюми пожала плечом, вновь давая возможность высказаться сыну.

– Значит, пришлось бы предпринимать определенные меры. Стране не нужны проблемы в виде потенциальной претендентки на трон.

– Но я оказалась права – девочке не нужна власть. У нее другие приоритеты.

– Вдруг она лжет?

– Не лжет. И заметь, ей даже не понадобилось спрашивать у младшего Аратэра, чтобы понять – он не согласится быть консортом.

– Они друг друга стоят – оба эмоциональны, как рыбы. – Все еще не простившая племяннику короля нежелания жениться на ней Ируми непримиримо скрестила руки на груди. – Хороша была бы подобная королевская чета.

– Ты не права, – по-прежнему не глядя на дочь, не согласилась Аюми. – И Илгерта не права. Из нее бы действительно получилась хорошая королева. Правительница, может, и не очень, но королева…

– А разве есть разница?

Ее величество многозначительно улыбнулась, отдавая ответ на откуп фантазии своих детей.

Утро перед свадьбой – это всегда суматоха, шум и нервы. А когда в комнате невесты собрались еще десять женщин, это все то же самое, но помноженное на десять.

Разбудили меня голоса сестер, которые о чем-то неразборчиво перешептывались, время от времени разражаясь с трудом сдерживаемым смехом. Что самое любопытное, лучше всего слышно было вовсе не кого-то из младших, а Диатриссу – степенную лайдис и мать троих детей.

– Сюда сыпь, – прислушавшись, разобрала я. – Да нет же! Сюда, там уже соль!

Боги, что они задумали?! Я резко села на кровати, распахнув глаза и совершенно забыв, что мечтала понежиться еще хотя бы несколько минут. Неизвестные планы любимых родственниц, которые на самом деле могли включать в себя что угодно, как ничто другое мотивировали к быстрому пробуждению.

Ну вот, что и требовалось доказать. Все сестренки, включая Мадлен и Амели, окружили небольшой столик, стоящий прежде у стены, и теперь что-то на нем колдовали. Не удивлюсь даже, если в прямом, а не в переносном смысле.

– И что это вы делаете? – слегка хрипло со сна поинтересовалась я, усаживаясь поудобнее.

– Гера? – Трисс обернулась, ненавязчиво прикрывая роскошными формами происходящее на столе, а остальные бросились накрывать его салфеткой, сдернутой со спинки кресла. – Ой, Гера проснулась…

– Гера проснулась, – согласилась я, скрещивая руки на груди. Растрепанная, заспанная и в ночной рубашке, едва ли я выглядела угрожающе, но попытаться стоило: – Вы что здесь делаете?

Сестры отошли от стола, позволяя мне увидеть все самой. Надо сказать, кружевная салфетка больше открывала, чем скрывала, так что понять, что они задумали, большого труда не составило. Трисс поймала мой взгляд и вновь сдвинулась чуть в сторону, но несколько запоздала.

– Нет, – я пару раз качнула головой на случай, если слов кто-то не расслышал, – нет, нет и еще раз нет. Это глупо!

– Это традиция! – попыталась возразить Дениза.

– Что-то я не припомню, чтобы три года назад на твоей свадьбе были такие традиции.

– Потому что ты же и была против, – вмешалась Гвен. Ну вот, кажется, все были против меня.