Когда Топлев приехал в указанное мной место и убедился в том, что я действительно вытащил Егора оттуда, откуда это сделать практически невозможно, его отношение ко мне претерпело очень серьёзные изменения. Нет, мы не стали ни друзьями, ни даже приятелями, но желание убить друг друга, причём сделать это как-нибудь позаковыристее, исчезло. Сейчас между нами установились ровные деловые отношения, что меня, например, вполне устраивало. Судя по всему, Леонида тоже.

Наверное, я смягчился ещё и из-за того, что колдун отнёсся к Егору очень правильно, с моей точки зрения: внимательно, спокойно, без излишней суеты и ненужных эмоций. Теперь я охотно верил, что мальчишка на самом деле был его сыном. Было во взглядах, которые Топлев бросал на него, что-то глубоко скрытое ото всех, но тёплое и очень-очень личное. Своим отцовством колдун не козырял и акцента на нём не делал, что тоже дало ему определённый плюсик к карме.

Сам же Егор, как мне казалось, ещё не до конца определился, как ему относиться к Леониду, поэтому в его присутствии смущался и был на редкость молчаливым. Надо сказать, что мой бывший ученик за то время, что провёл в неприятной близости от Кромки, вообще довольно сильно изменился. Видимо, у него было достаточно времени на то, чтобы переосмыслить многие вещи и по-другому, уже по-взрослому, расставить приоритеты. Я не мог сказать, что простил его, наверное, есть вещи, которые не имеют срока давности, и предательство, даже если оно непредумышленное, из их числа.

Я, разумеется, никогда не возьму его снова в ученики, что бы он там по этому поводу ни думал и на что бы ни рассчитывал в глубине души. Но и из числа откровенных недоброжелателей я его исключил. Во всяком случае, до первого серьёзного проступка. Впрочем, совершить его у Егора практически не будет шансов, так как уже через несколько часов они с Топлевым отбывают в какую-то такую глухомань, что мне даже представить себе сложно. Сначала едут до Томска, оттуда до посёлка со странным названием Басандайка, а уже из него на машине в какую-то глухомань, которая даже названия не имеет. Не исключаю, что последний отрезок пути им придётся проделать пешком, так как вряд ли туда, куда решил спрятаться колдун, проложены дороги.

Впрочем, для обучения начинающего не то ведьмака, не то колдуна – если Леонид найдёт способ поделиться с Егором своей силой – чем глуше место, тем меньше риска, что кто-то кроме местного зверья пострадает. Тем не менее я ни на минуту не сомневаюсь, что в этой глуши уже построен добротный дом со всем необходимым для комфортной жизни. Колдуны уровня Топлева не живут в ветхих избушках с удобствами во дворе, что бы ни думал по этому поводу среднестатистический обыватель.

Кстати, обещанную книгу Леонид мне передал, чем несказанно удивил: я был почти уверен, что он захочет каким-либо образом избежать этого. Всё же настоящая, подлинная «Книга мёртвых» – это редкость невероятная! Тем не менее запечатанный ларец с ней уже несколько дней лежит в моём личном хранилище и пока побудет там. Сейчас мне некогда заниматься изучением столь ценного раритета, так что пусть ждёт своего часа.

– Месяца через три привезу Егора ненадолго сюда, надо будет кое с кем его познакомить, – продолжал между тем делиться планами Леонид, – хотя многое, конечно, будет зависеть от того, как пойдёт процесс обучения и насколько мальчишка окажется восприимчив. Ну да что я тебе рассказываю, сам не хуже меня всё знаешь и понимаешь.

– Не боишься, что Мари тебя отыщет? Она столько сил и ресурсов вгрохала в эту свою идею, что вряд ли смирится с тем, что Егор исчезнет из её поля зрения.