– Непонятно чего – это чего? – напряжённо перебила я, тоже вставая с места. Он обратил на меня взгляд, в котором видилась скрытая, но всё же злость. Так нетипичная для него. А я, кажется, начала понимать суть его намёка.

– Если у тебя в голове есть какие-то мысли относительно меня, Юдина, советую их выбросить.

Я не верила своим ушам. Краска бросилась мне в лицо, я сжала треморные пальцы в кулаки. Он думает, я пытаюсь его соблазнить, а статья – это просто предлог?

Не говоря ни слова, я побросала вещи в сумку.

– Юдина, мы не договорили. Юдина, куда ты? Юдина, – властно, с нажимом произнёс он, но у меня такая пелена стояла в глазах и ушах, что я даже не слышала. Всё моё тело тряслось.

И выбежала из кабинета.

На улице был дождь. Секунду назад – солнце. А теперь дождь. И плевать.

Я упрямо пошла по улице.

И только тогда у меня из глаз брызнули слёзы – дурацкий дождь!

Через несколько минут или секунд (я потеряла счёт времени) сзади меня послышался автомобильный гудок, и возле меня остановилась дурацкая машина Александра Ильича.

– Юдина, залезай, хватит, – я слышала по его голосу, что он сильно раздражён, как минимум, но всё это тоже скрывалось под спокойным льдом, который всё же треснул. Всё же – хрустнул. Но я не просила его следовать за мной.

Всё пошло не так – и с ним, и со мной.

– Уберите от меня свою развалюху! – выкрикнула я, уже не сдерживаясь. Мне было настолько плевать.

– Личный водитель сегодня не приедет? – насмешливо спросил он, и губы его изогнулись. Я поверить не могла, что он упрекает меня в этом. – Садись, подвезу. Иначе заболеешь.

Будто ему не всё равно.

Наверное, боялся судебных разбирательств, если я покончу с собой.

– Я с вами никуда не сяду! – всё же остановилась я и повернулась к нему, чувствуя, как дождь стекает по лицу. Он с любопытством смотрел на меня, как на диковинную зверушку. – Меня в жизни так не оскорбляли! Подвозите тех, кому это действительно надо!

Он сканировал меня. А потом вдруг улыбнулся, впервые. Его улыбка так подходила его лицу – она была слегка хмурой и злой, но всё же

всё же она сделала что-то с моим пульсом. Остановила его.

– Я понял. Садись.

И я села на задние сиденья – дрожа, неловко, постоянно шмыгая носом. И уставилась в одну точку, пока он закрывал окна, по которым тут же стал барабанить дождь.

Почему всё так выходило? Столько случайностей. Столько не складывается.

– Что у тебя с лицом? – вдруг спросил он, пристально глядя на меня в зеркало заднего вида. Это единственный способ, когда он мог смотреть на меня пристально.

Подозреваю, лицо у меня покрылось красными пятнами.

– Аллергия на дождь, – буркнула я.

И он расхохотался.

– Убери булку. Ты достаточно съела.

Я остановила руку с булкой на пути ко рту, чтобы вперить в Иру злой взгляд. Она выглядела так, словно была готова заранее обороняться. И голос её звучал заранее жёстко и холодно – так она говорила со своими подчинёнными. Во мне же поднималась алая волна яростного бунта.

– Если хочешь булку, необязательно вырывать у меня её изо рта, – фыркнула я.

– Миша сказал, ты немного… поправилась.

– Его проблемы, – огрызнулась я.

– Ты же не хочешь, чтобы он дал контракт Сюзанне? Она в последнее время в хорошей форме.

Я замерла и поражённо посмотрела на неё, думая, как я должна отреагировать.

Сюзанне? Этой… парнокопытной с именем английской куртизанки? Ира знала, как вывести меня из себя и ввести в игру. Я терпеть не могла, когда кто-то оказывался лучше меня.

И сейчас мачеха смотрела на меня со смешинками в глазах, зная, какую бурю во мне устроила. Ненавижу её!