Я был одним из тех, кто наблюдал и сопровождал на расстоянии Андрея Викторовича Ковалева в тот роковой вечер. Будучи первым заместителем председателя парламента от партии «Народное Возрождение», он славился своей неоднозначной репутацией. Многие считали его лживым политиком и проходимцем, использующим своё положение для личной выгоды.

Этот вечер начался с ужина в престижном ресторане, куда Андрей Викторович прибыл вместе с главой администрации президента Америки и несколькими другими высокопоставленными чиновниками. За столом царила атмосфера формального, но всё же непринуждённого общения. Обсуждались важные государственные вопросы, сопровождённые бесконечными тостами и обильными порциями виски, текилы, вина, водки и черной паюсной икры.

Когда ужин подошёл к концу, Андрей Викторович был изрядно выпившим. Мы наблюдали со стороны, как его помощник помог ему выйти из ресторана и с трудом усадил в роскошный лимузин. Через заднее стекло автомобиля политика было заметно, что в течение всего пути до отеля он всё время что-то бормотал, пытался поддерживать разговор с водителем, махая при этом руками, но слова очевидно путались, и речь от алкоголя становилась всё менее внятной.

Мы прибыли к отелю почти одновременно. Помощник помог ему дойти до его номера. Андрей Викторович внезапно начал раздражённо говорить, обвиняя помощника в том, что тот не позаботился о его комфорте должным образом. Слова становились всё более резкими и громкими. Помощник пытался успокоить его, но это лишь усиливало гнев Ковалева. В какой-то момент эта пьяная тварь в ярости оттолкнула помощника, сказала, что он больше не нуждается в его услугах этой ночью и все следующее утро. Это было как нельзя кстати.

Помощник, видимо, уставший от постоянных упрёков, ушёл, хлопнув дверью. Мы остались снаружи, в машине, с интересом наблюдая через полуоткрытые не зашторенные окна номера гостиницы. Вице-спикер на автопилоте, неуверенной походкой вошел в комнату, бросил свою сумку на кресло и направился к мини-бару. Спустя несколько мгновений он взял бутылку с водкой и жадно начал ее пить. С пьяной ухмылкой вертухая, он оглянулся по сторонам, показал кому-то кулак и с размаху своего тучного тела, плюхнулся в роскошное кожаное кресло.

Сейчас перед нами в роскошном номере люкс сидел толстый мужчина в темно-синем костюме, чья внушительная фигура явно не помещалась в резном итальянском кресле. Его округлое и смятое от пьянки лицо было затянуто в бледную, безжизненную кожу, напоминающую парафин. Лысая голова блестела под искусственным светом хрустальной лампы, а маленькие, прищуренные и пьяные глаза изучали мир с холодной, оценивающей настороженностью. В его взгляде чувствовалась расчетливость, скрытая за вежливой, но фальшивой улыбкой.

Он медленно дирижировал мнимым оркестром левой рукой с зажатой в ней полупустой бутылкой водки. Концерт, видно, закончился и он, сидя поклонился невидимым зрителям. Закончив представление и еле-еле поднявши свои необъятные чресла, он снова направился к мини-бару. Новый вождь будущего независимого народа достал холодную бутылку сельтерской воды и жадно выпил несколько больших глотков. Через несколько минут его поведение резко изменилось.

Сначала он начал потеть и часто сглатывать набегающую, обильную слюну, словно пытаясь справиться с неудобством. Затем он схватился за голову, покачиваясь на месте, словно теряя равновесие. Видя, как его лицо искажается от боли, я понял, что для него что-то пошло не так. Андрей Викторович схватился за живот и бросился в ванную. Через полуприкрытую дверь я увидел, как его тень, мечущуюся по стенам и потолку, сотрясает от рвоты и диареи.