– Фраза есть, – успокоил еe мальчик. – А вот совести у твоего господина Файшера, мне кажется, всe-таки нет, иначе бы он вообще не начинал эту историю. Даже не понимаю, как ты его можешь после этого господином называть.

Из-за того, что он одевал свитер, голос его звучал гулко

– Всe же закончилось хорошо, – успокоила его Алиса. – Тем более, он же в конце концов во всeм признался. Ты позавтракать не хочешь?

– Какой завтрак, Алиска?! Они ведь собираются уезжать! Вдруг мы сейчас придём – а их уже нет?!

– Без меня они не уедут – у них деньги отсутствуют.

– Всё равно, побежали к ним!

Алис присмотрелась к резким и порывистым жестам Данилы, который был похож на не совсем исправного робота, и нахмурилась:

– У тебя странная динамика движений, – сказала она. – У тебя голова не болит?

– Болит, но это мелочи – при чeм тут моя голова?!

Алиса бросила подозрительный взгляд на горящие нездоровым блеском глаза своего приятеля, на его багровое, блестевшее от пота лицо, но потом предпочла подчинится его напору.

– Только сначала… как это сказать по-русски… воспользуйся расчёской.

Данька пятернёй пригладил донельзя взъерошенные волосы:

– Так пойдёт?

Алис со вздохом кивнула.

– И зонт не забудь, там дождь проходит.

– Ага, – кивнул Данила, и про зонт тут же забыл.

Дождя он не заметил, он не замечал вообще ничего: по улице не шёл, а почти летел, его спутница сначала едва поспевала за ним, потом начала отставать.

В конце концов, едва переводя дыхание от быстрого бега и держась рукой за правый бок, в котором что-то невыносимо кололо, она оказалась около арки садового-огородного хозяйства, где еe ждал вырвавшийся далеко вперёд Данька – мальчик выглядел так, словно всю дорогу не бежал, а шёл прогулочным шагом, он даже не запыхался.

– Ты как? – Заботливо осведомился Данила.

– Плиз… вэйт… п… жа… с… та…, – едва смогла пролепетать Алиса, хватаясь за плечо Даньки.

Лишь минут через пять она нашла в себе силы усмехнуться:

– Теперь я разбировываться… что значит… выражение …«Нестись на крыльях любви»

– Ага, – сказал Данька.

– Ладно, – маленькая американка наконец привела в порядок своё дыхание. – Пойдём, что с тобой ещё поделывать.

Алиса не ожидала ничего позитивного, и не ошиблась. В доме было сумрачно и тихо. Антиквар, примостившись на шатком табурете, тоскливо смотрел за пыльное, засиженное мухами окно, которое выходило в сад. Профессор посреди комнаты в окружении сумок и баулов что-то перекладывал из одного пакета в другой.

Алиса поискала глазами Дашу и поняла, что рыжая хулиганка наконец-то добилась своего: она спала на кровати, свернувшись калачиком и с головой укрывшись одеялом, наружу высовывались только голый локоть и прядка ярких донельзя рыжих волос.

Когда ребята вошли в дом, археолог не обратил на это особенного внимания, только кивнул в знак приветствия и продолжил копаться со своими вещами. Зато антиквар при появлении Алисы засуетился, вскочил и опрокинул табуретку.

Данила осторожно присел на краешек кровати. Даша на это никак не отреагировала. Наверное, она в самом деле спала.

– Здравствуйте, мистер Брайтон, – поздоровалась Алиса.

– Да-да, – без всякого интереса отозвался профессор.

– У меня есть для вас хорошие новости, которые касаются мистера Файшера и карты.

Антиквар в ужасе замер. Он решил, что сейчас несговорчивая американка выложит всё, как есть, без всяких купюр. На губу села муха и начала ползать по его лицу, Файшер этого не заметил.

Девочка не смогла себе в удовольствии совершить маленькую месть: она сделала длительную паузу, в продолжении которой соратник Брайтона то краснел, то бледнел, наконец уселся на корточки и закрыл ладонями лицо.