– Что за абсурд? – удивился Сергей.

– Ну так вот. Пошла я в банк уже ближе к закрытию, не смогла раньше. Пироги же затеяла. И все деньги сняла. Ой, а наешь, кого я там встретила? Женьку Евсеева.

– Что за Женька?

– Ну как же, хулиган мой, из десятого «б». Помнишь жил у нас месяца три? Ну отец-алкаш выгнал из дома его, а мать избил. В больнице она лежала. Полгода, однако. Бульоны я ей носила, а папашу посадили.

– Вспомнил, мам. Ну и как он сейчас?

– Да не знаю. Странный какой-то. Столько лет не виделись, а он глаза выпучил, поздоровался сквозь зубы и деру дал, как будто я прокаженная. А я так обрадовалась, за ним следом выскочила. Ору: «Женька, ты куда. Женя!» А он, не оглядываясь, убежал, только пятки засверкали. Я ничего не поняла, – развела руками Валентина Петровна.

– Мама, стыдно ему. Ты ж понимаешь. Сидел он, и не раз.

– Эх, помню сынок. Хороший парень был, за малышей заступался, девчонкам на субботниках помогал. Как же так? И ведь не раз, и не два сидел.

– Давай укладываться, мама.

– Сынок, что же мне с деньгами-то делать?

– Не знаю. Это твои сбережения, тебе и решать.

Рано утром в квартире Галины раздался звонок. Заспанная, еле поднявшись с кровати, она проследовала в прихожую, приговаривая:

– Сейчас ты у меня схватишь горя, я тебе устрою сладкую жизнь. Совсем со своей мамашей помешался.

Но Галя ошиблась. На пороге стояла соседка, а не ее не ночевавший дома муж, а рядом с ней крутилась ее собачка, видимо, Мария Викторовна гулять ее выводила. Галя лютой ненавистью ненавидела всех собак, старух и детей.

– Вы чего в такую рань трезвоните? – рыкнула она на раннюю гостью, брезгливо посмотрев на нее и на ее питомца.

– И тебе доброе утро, Галочка! С тебя триста тысяч, – мило улыбаясь, промолвила шантажистка.

– А чего не миллион? – лениво протянула Галка.

– А ты права, почему бы и не миллион! Согласна! Давай миллион.

Галка расхохоталась:

– Вам психиатричку вызвать?

– Смотри, как бы тебе самой ее не пришлось вызывать. Не будет денег к вечеру, Сергею скажу все!

Галя изменилась в лице:

– Что именно?

– Так и знала, – удовлетворенно проговорила соседка, – что не единственное это твое преступление.

– Да, какое преступление? Вы о чем, вообще?

– Я все знаю. Деньги на бочку. Все, точка! Больше ничего не скажу. Если хочешь, чтобы никто от меня ничего не услышал, миллион гони. Поняла? – старуха злобно посмотрела на Галю, открыла дверь и зашла к себе.

Галя ринулась в квартиру, схватила телефон:

– Евсеев, быстро на наше место. Через пятнадцать минут.

– Нет, – твердо сказал Евгений.

– Как это нет? – ахнула Галка.

– Так! Нет и все, и номер мой забудь.

– Нас рассекретили, – заорала Галка, – соседка моя. Откуда она все знает? Миллион требует, иначе все дураку моему выложит. Где я ей возьму такие деньги? С ней что-то делать надо, – Галя рвала и метала.

– Что? Убить? Ты дура, Галя. Я – мошенник, поняла. Но не убийца. Тебе это ясно?

– Где деньги, мошенник?

– Нигде. Забудь ты про эти деньги, – и Женя отключился.

«Вот ублюдок!» – Галя расшвыряла по комнате все, что ей попало под руку и стала орать:

– Мразь! Мразь! Какая же ты мразь! Все, вы все сволочи! Как я вас всех ненавижу!

Она в изнеможении бросилась на кровать, зарылась в подушку и глухо зарыдала. В замочной скважине завозился ключ. Галка быстро вскочила.

– Что у тебя за погром? – спросил Сергей, входя в комнату.

Собственно говоря, ему было все-равно, что происходит, и почему в комнате такой беспорядок. Слова матери, сказанные вчера вечером, проняли его до самого сердца.

«А может действительно, хватит уже? Отбыл я свою повинность?»

С Галкой он познакомился, когда та училась в десятом классе. Симпатичная, черноглазая девушка с косой до пляса и с идеально ровными ногами вселилась в его сердце. Он, будучи старше на пять лет, не знал, как к ней подобраться. Почему-то думал, что засмеет она его.