Дело в том, что Суслов позволил себе некие осторожные возражения по поводу «рывков» во след Америке, не обеспеченных никакими материальными и финансовыми ресурсами, что привело Хрущева в разъяренное состояние. Максимально грубо, прямо из центрового места в президиуме, он не только оборвал выступление Суслова, но и тут же обрушил всю его многолетнюю партийную карьеру.

Произошло это в Краснодаре, на краевом активе с участием первого секретаря ЦК КПСС. А ровно через полгода, на тех же подмостках, Полянский получает тот самый орден, в том числе и за большие успехи в животноводстве, чего за этот срок от «провального положения» до «краснознаменного» уровня достичь было просто нереально. К тому же центральная пресса после хрущевских мер по укреплению руководства края оттопталась на предшественнике Полянского по полной программе.

Дмитрий Степанович на том посту пробыл недолго, всего год. Ровно столько, чтобы вернуть главной магистрали краевого центра, переименованной предшественником в улицу Сталина, историческое название – Красная и приступить к организации Советов народного хозяйства (совнархозов). Это была очередная придумка Хрущева, искренне считавшего, что руководство почти всеми отраслями народного хозяйства должно быть приближено на расстояние «вытянутой руки» к тем самым краевым и областным центрам, при которых совнархозы и создавались. Я говорю об этом с целью показать всю сложность управленческих коллизий, в которые тогда попадали все без исключения, от руководителя края до директора МТС.

Кстати, в потенциале задуманного упразднялись и МТС, а вся наличествующая техника передавалась непосредственно в хозяйства: колхозы и совхозы. Считалось, что так она станет рационально и более интенсивно использоваться. А вот ремонты и техническое обслуживание сосредотачивались на специальных предприятиях, так называемых ремонтно-технических станциях, и в 1958 году Иван Трубилин возглавляет крупнейшую из них – Отрадно-Кубанскую, в сферу которой попадал целый «куст» хозяйств – от ставропольских границ до центральных зерновых районов.

Трубилин рассматривал эту новацию как воплощение в современное и хорошо оборудованное предприятие, отвечающее самым высоким требованиям. По сути дела мини-завод, с конвейерной системой, созданием картотеки технологической очередности техобслуживания, летучих технических бригад, способных не только системно обслуживать технику прямо в поле, но и проводить обучение механизаторов. При этом создавался «банк» расходных материалов, запасных частей, наименование и наличие которых доводилось непосредственно до технических служб всех подведомственных хозяйств. На районной партконференции Трубилин по этому поводу говорил:

«Наша задача сегодня состоит не в том, чтобы чинить доведенный до ручки комбайн или трактор, а в том, чтобы он до такого состояния никогда не доходил. Чтобы в пик страды механизатор не бегал беспомощно вокруг заглохшего трактора или лопнувшего мотовила, не сидел с мешком раздолбанных шатунов возле ворот ремонтного предприятия, а ощущал весь порядок обслуживания машин, который должен быть направлен на основное – бесперебойную работу любых механизмов в любых условиях. И тогда минуты, а в сущности, часы простоев перестанут быть системой привычных горестей, с которыми мы сегодня вынуждены мириться…»

У Трубилина, кстати, и те самоходные комбайны, о которых так критически отзывался Хрущев, пошли, и не только на прокосах. Поехал как-то на «Ростсельмаш», познакомился там с дирекцией, конструкторами, рассказал об эксплуатационных трудностях: