– Ретро метод держать перед глазами жизненно важную информацию, – с усмешкой ответил Люций. – Системы могут выйти из строя, голограф сломаться, а стикеры всегда будут тут.

Ян и Катя подолгу сидели у иллюминатора и любовались космосом. Это было их первое полноценное межпланетное путешествием. Раньше они разве что летали в луна-парк на самой Луне, но там все было привычно и по-земному. Настроенная гравитация, ларьки с едой, аттракционы и десятки детей с кепками в форме лунного модуля и футболками с принтами кратеров. Они кричат, плачут и упрашивают родителей отвести их на аттракционы для взрослых, а те, попивая пиво или просекко, мотают головой и сажают недовольное чадо на какую-нибудь скучную карусель с пониженной гравитацией. Настоящую луну можно было посмотреть разве что на получасовой экскурсии на луноходе с престарелым гидом, который фанател от NASA и большую часть поездки рассказывал, как в далеком прошлом менее развитые страны плодили слухи, якобы Армстронг никогда не высаживался на Луне. Особенно сильно его заносило в дебри масонских заговоров, когда луноход проезжал мимо бывшего американского флага и нижней части лунного модуля «Eagle».

– Вот бы таким поуправлять, – сказал Ян, изучая приборную панель, когда Люций выскочил в туалет.

– Чтобы мы врезались в астероид? – ответила Катя.

– Эй! В VR-симуляторе я неплохо справлялся, да и панель тут почти такая же.

– Ну… если мы попадем в передрягу, и вся команда погибнет, так и быть, ты им поуправляешь.

– Благодарю! – Ян попытался прижать Катю поближе к себе, но она тут же отпрянула и подошла к иллюминатору.

Они любовались космосом, который был совсем не похож на тот космос с фотографий телескопов по типу Джеймса Уэбба, Гарри Фортена и Искры-57. Их инфракрасные камеры окрашивали спектры излучений, незаметных человеческому глазу, из-за чего пустое пространство преображалось в палитру магических облаков и причудливых сплетений. В иллюминаторе же была темная бесконечность с точками звезд, планет и галактик, но это все равно завораживало.

– Знаешь, когда я смотрел на небо с Земли, то чувствовал себя таким незначительным… а сейчас это помножилось на десять, – прошептал Ян. – Страшно даже подумать, как далеко от дома мы можем улететь.

– Говорят, жизни не хватит, чтобы пролететь всю вселенную, – добавила Катя.

– Вроде как это и невозможно… Вселенная расширяется быстрей, чем мы бы могли добраться до ее края.

Ян прижался лбом к холодному стеклу иллюминатора, вглядываясь вдаль, словно приметив что-то в этой черноте, и как только они к этому подлетят, космос вспыхнет ослепляющим светом, а перед ними предстанет Бог, затаившийся на задворках вселенной.

– Я бы хотел попробовать долететь до края… даже если на это уйдет вся жизнь. Рядом с тобой я готов на все.

Катя хмыкнула и оглянулась на панель управления с отмеченным на экране маршрутом полета.

– Подозреваю, что космос похож на деревню – впечатляет пару дней, может, неделю, а потом изнываешь от скуки и хочешь обратно в цивилизацию.

– Та-дам! – сказал Ян, разведя руками. И надгробие: «Романтику убили!»

Он подсел к Кате.

– Слушай, прости, что кричал на станции. Я был на нервах и сам не свой… Это путешествие будет особенным, обещаю.

– Ладно, скоро ужин, – ответила Катя, проигнорировав последние слова Яна. – Опять какое-нибудь хрючево с тушенкой, но я проголодалась. Пошли?

Когда Люций был сильно занят и не пускал их в рубку, Ян и Катя сидели в грузовом отсеке. Ян уходил гулять, предлагая то Симе, то Леве свою помощь. В космических кораблях и экспедициях он ничего не понимал, но мог что-нибудь подержать или принести. Катя же устраивалась поудобней на ящиках, подкладывала под себя обе подушки и читала книгу на голографе. Каждый вечер Сима организовывал из общего отсека кинотеатр, и вся команда смотрела ретро фильмы. Катя спрашивала, а нет ли чего-нибудь посовременней, на что Сима корчил рожу и отвечал, мол со дня смерти Скорсезе, о котором Катя никогда не слышала, человечество снимало один только проходной шлак.