Инга кивнула на двери, светящиеся тем же бледно-зеленоватым светом, что и их новенькие браслеты.

При приближении створки разъехались, открывая вход в очередной длинный коридор. Над головами угадывался полукруглый потолок. Пол очерчивали светодиодные зеленоватые огни. Переходы загорались ярким белым светом.

– У меня от полукруглых форм и конструкций голова кружится, – пожаловалась Агата.

– Зато хоть двери тут привычные, прямоугольные.

– Д, но как узнать, в какую идти?

«Дверь в вашу каюту подсвечена», – голосом робота сообщили браслеты хором.

– Здорово! Мне туда, тебе – сюда. Увидимся через час.

Каюта станет домом на время полёта. Здесь Инга будет проживать новую жизнь.

Она огляделась. Не так уж и плохо. Повсюду сверкающий пластик. Предметы встроены в стены, но, при необходимости, их можно вызвать, чтобы использовать. Исключение – стационарно установленная кровать. Даже с первого взгляда было видно, что матрас на ней высшего ортопедического качества. Окон нет, а жаль. Здорово было бы, откинув голову на подушку, глядеть на проплывающие мимо звёзды.

Хотя, кто его знает – здорово или жутко? Мало ли, что и кто там, в открытом космосе, в темноте? Если так подумать, то без окон и правда лучше. Ведь: «В некоторых местах Вселенной вы не одиноки».

Металлическая дверь вела в душ, где на полочках стояла отнюдь не дешёвая косметика и средства личной гигиены. Стопкой лежали светлые пушистые полотенца. Почти во всю стену сверкало зеркало, позволяя любоваться собой при желании сколько душе угодно.

«Агата, наверное, в восторге», – усмехнулась про себя Инга.

Приняв душ и переодевшись, она достала гаджет, активировав его при помощи браслета. На панели высветилась схема корабля со всеми его отсеками.

Функциональные: рубка, реакторный отсек, двигательный. Здесь размещены модули пилотирования, средства связи, навигация, серверные панели. Рубка – это корабельный мозг, а реактивный отсек его сердце – корабельный источник энергии. Известно, если хочешь уничтожить вражеский корабль, бей именно сюда. Взрыв уничтожит всю конструкцию.

В жилом отделении находятся индивидуальные капсулы экипажа, что по старинке называют «каютами», а также система жизнеобеспечения и медицинское отделение (кроме карантина). Здесь повсюду имеется дополнительная защита. Разгерметизация корабля в жилом отсеке грозит смертью, если не успеть дотянуться до скафандра и поэтому их так много в жилых капсулах и специальных кладовых, разбросанных в шаговой доступности.

Транспортный отсек, напротив, защищён слабее всего, ведь это обычный трюм с грузом и его уничтожение неприятно, но – некритично для выживания.

Далее – надстройка, пилон, батарея с корабельными орудиями. Ангар для хранения и запуска со спасательными капсулами и шаттлами, истребителями, корабельными зондами.

«Ядро» корабля, где дублировались все жизненно важные функции и системы, на схеме не отражалось. Доступ к этой информации для них был закрыт.

На личное устройство Инги связи поступил вызов.

Увидев, что он от дяди, она поспешила ответить:

– Да?

– Мне кажется, что ты заблудилась? За тобой вызвать спасательную команду, красавица?

– Уже иду, товарищ первый офицер.

Дядя засмеялся.

– Жду.

Схема прохода отразилась на дисплее браслета Инги.

Двенадцать новобранцев, прибывших вместе с Ингой и Агатой, стояли навытяжку. Капитан с возвышения оглядывал вновь прибывших. Как и дядя Инги, он был сравнительно молод – не старше сорока. Крепок телом, в волосах – не единого седого волоса. Орлиный профиль, жёсткие складки у рта.

– Небо – одна мечта на нас на всех, – рявкнул он. – Поэтому мы здесь.