…Наступил 1824 год. В Меце Швецов получил великолепные знания в фортификации, начертательной геометрии, камнерезном искусстве и плотничьем мастерстве. Но ему они нужны были не для строительства подземных ходов, туннелей, крепостей или их разрушения, а для построения надёжной крепи, без которой и по сей день нельзя эксплуатировать шахты и рудники. К примеру, если почва достаточно твердая, то крепь делали горизонтальной. Если же порода, в которую предстояло углубляться, была ненадежной, то для работы в условиях повышенной опасности обрушения, нужно было выстраивать крепь в виде свода. Это была задача, которую в начале XIX века решали и математики, и физики, и геометры.

На выпускные экзамены в Мец приехал правительственный экзаменатор, представитель Политехнической школы Парижа – ученый Доминик Франсуа Араго, ученик Гаспара Монжа и друг Александра Гумбольдта[13].

Если учесть, что в Горную школу Парижа, прежде всего, принимали выпускников Политехнической школы, несложно предположить, что высокая оценка знаний Швецова, полученная у самого Араго, была отличной рекомендацией для поступления в Сорбонну. С дипломом об окончании à l'école royale de l'artillerie et du génie Фотий Швецов отправляется в Париж. Теперь ему нужно было получить знания в геологии, минералогии, механике, химии, геогнозии, металлургии.

Судьба крепостного, будь он семи пядей во лбу, зависит от личности его владельца. Швецовым «владели» три представителя семейства Демидовых: сначала Николай Никитич Демидов (1773-1828), а после его смерти – сыновья-наследники: Павел (старший) и Анатолий (младший).

Николай Никитич Демидов родился в 1773 году и был записан (как тогда было принято) капралом в лейб-гвардии Преображенский полк. Когда умер его отец – Никита Акинфиевич, Николаю было 11 лет, сестре Екатерине – 12, Марии – 7. Опекуном юного Николая Никитича был А.В.Храповицкий, статс-секретарь Екатерины Второй. Он содействовал военной и придворной карьере своего подопечного. В 14 лет Н.Н.Демидов состоял флигель-адьютантом, а с 1791 года – генерал-адьютантом при штабе генерал-фельдмаршала Г.А.Потемкина. В 1797 году назначен императором Павлом Первым камергером двора цесаревича Александра Павловича, еще через три года ему был присвоен чин тайного советника. В 1794 году женился на баронессе Строгановой и переехал из Москвы в Петербург. Женитьба на Елизавете позволила Демидову не только присоединить к его капиталам часть строгановских богатств, но и войти в круг высшей столичной знати. После свадьбы супруги жили в Москве и в Петербурге, но после выхода в отставку Николая Никитича в 1800 году уехали в Европу, где посетили Германию, Англию, Францию и Италию. Остановились они в Париже, в бывшем дворце герцогов Praslin.

Когда началась война с Наполеоном, в 1812 году на свои средства сформировал полк московского ополчения, сам участвовал в сражениях, и старшего сына – 15-летнего Павла взял с собой.

С 1815 года Николай Никитич снова живет в Париже. В 1818 году овдовел. В 1824 году поселился во Флоренции.

Как у многих молодых и богатых дворян того времени молодость у него была достаточно бурная, но, видно гены взяли своё, и он искренне и заинтересованно начинает заниматься своими заводами. Будучи в Европе, лично знакомится с новейшими технологиями в горно-металлургическом производстве, применяет их у себя на заводах. Именно он начал создавать обособленную касту служащих на заводах, рудниках, в управленческом аппарате. Дети служащих в обязательном порядке обучались в специально созданной для этого школе и затем пополняли эту «культивируемую» касту. Его кадровая политика проста – приказчиками должны работать только лично ему преданные люди, то бишь крепостные. Именно при Н.Н.Демидове началось интенсивное обучение талантливых крепостных в учебных заведениях Англии, Германии, Франции. Позднее они становились на Урале фармацевтами, врачами (тогда – лекарями), приказчиками, управителями заводов и рудников. Кроме того, были и обучавшиеся либо в Петербургской академии художеств, либо у европейских мастеров (как упоминалось про Томира) будущие художники, скульпторы, бронзолитейщики (к примеру, Фёдор Звездин). Лишь единицы из них получали вольную – за особые достижения или выслугу лет. К последней категории можно отнести династии Даниловых, Беловых, Макаровых, Черепановых и др.