Отец обнял обеих и пошел на кухню, доедать гарнир за дочкой. Лечь нужно было пораньше, завтра предстоял тяжелый день: ранний подъем, дальний путь за рулем и марш-бросок пешком по льду. Затем часов пять ловли корюшки. Перебежки от лунки к лунке, приседания и активное выматывание лески с рыбой. За день так набегаешься и напрыгаешься на морозе, что сил не остается даже языком шевелить.

Дэн сел за стол и начал хлебать борщ, заботливо поданный супругой.

– Завтра опять на свою рыбалку дурацкую едешь? – спросила жена.

Громов нахмурился. С Любой они жили не первый год, практически во всем научились уступать друг другу. Но увлечение мужа она принимать категорически отказывалась, воспринимая его как бестолковое и непрактичное занятие. Особенно нервничала зимой, когда вставал лед, и рыбаки дружной толпой перлись сверлить лунки. Ее страхи подогревались репортажами с телевидения о провалившихся в полынью рыболовах.

– Да, скатаемся, я твоей маме обещал корюшки привезти.

– Делать вам нечего, на улице мороз почти тридцать градусов, а вас несет куда-то! – Люба всплеснула руками и отвернулась, горестно глядя в окно. – Может не поедешь никуда, дома вместе посидим, погулять сходим в лес?

Данила вздохнул. Каждый раз, когда собирался на рыбалку, то был вынужден слушать эту песню. В его адрес выносилась куча угроз и ультиматумов, а итог был один – он уезжал, пообещав быть предельно осторожным и вернуться не очень поздно.

Дочка Вика прибежала на кухню и хлопала ресницами, глядя карими глазами, как папа с мамой приходят к мировому соглашению. Хитро улыбалась, намереваясь под шумок выпросить у отца вкусняшек.

– Люб, завтра Леха придет ближе к обеду. Винду переустановит, как ты просила. Так что дома будь в это время.

– Хорошо, а то сегодня компьютер с третьего раза загрузился, все какие-то ошибки выскакивали!

Леха Минаев – школьный друг Данилы. Спец по компьютерам, оргтехнике и прочим устройствам. Любую проблему в этом направлении решал на раз. «Дело мастера боится» – это про него. Стоило ему только зайти в комнату, как проблемный «пациент» прекращал глючить и начинал судорожно загружать необходимую программу, демонстрируя бурную деятельность. Даже принтер подмигивал индикатором и засасывал из лотка лист бумаги, готовый в любой момент печатать документ, если это потребуется.

Раздалась трель телефона. Громов перевел взгляд на тумбочку, на которой стоял старенький проводной телефон, доживающий свой век.

– Пронто! – недовольно гаркнул он, сняв трубку. Уж очень он не любил, когда его дергали во время еды. В офисе телефон звонил каждые пять минут, поэтому дома он хотел находиться в тишине и соблюдать олимпийское спокойствие. Тем более в столь поздний час.

– Здорово, братан! Как жизнь? – в трубке раздался знакомый картавый голос, от которого лицо Данилы разгладилось, а улыбка сменила недовольную гримасу.

– Да все по-старому, хожу-побираюсь. Жив пока твоими молитвами! – с усмешкой ответил Дэн, узнав в собеседнике своего доброго приятеля Серегу Пожарского.

Тот засмеялся. Перекинулись еще парой фраз, после чего звонивший перешел к делу.

– Дэн, у тебя какие планы на завтра? На рыбалку не хочешь рвануть?

– Серый, я завтра на Финский собрался. Мы с Рябчиковым еще в начале недели договорились, поедем корюшку ловить в Смолячково. Там сейчас неплохо, по десять – пятнадцать килограмм люди увозят.

– Короче, слушай, что я тебе скажу! – Пожарский сменил тон на заговорщицкий. – Приехал мой сосед с Ладоги, привез семьдесят килограмм отборного окуня. Каждая тушка от пятисот грамм и больше. Говорит, что только мерных брал, остальных отпускал обратно. Десятка два закилошных экземпляров привез. Сказал, что окунь уже четвертый день клюет у Птинова как бешеный. Толковал, что пару раз такие кабаны садились, что даже к лунке подвести не мог, леска ноль-двадцать пять рвалась!