– А может, оно ушло уже, это Поле Смерти? – с надеждой предположил Книжник.– На то оно и Поле, чтобы переползать с места на место.

– Может, и ушло,– бесстрастно ответил Зигфрид.

– Так это меняет дело! – оживился Книжник.– Значит, ты на это и рассчитываешь?

Вест окинул взглядом семенящего рядом парня и отрезал:

– Я рассчитываю только на себя.

Прозвучало это не слишком приятно – словно вест по-прежнему ни во что не ставил своего нового товарища. Книжник сдержал порыв высказать обиду: следовало привыкать к высокомерности спутника – натуру его он изменить не в силах. Зато, как показала практика, можно завоевать его уважение. Но сделать это удастся только поступками.

Что и говорить, мир за стенами Кремля оказался еще суровее, чем представлялось когда-то мечтательному семинаристу. И подтверждения этому долго ждать не пришлось. Опасность дала о себе знать заранее – словно специально для того, чтобы жертвы успели осознать ужас надвигающейся смерти.

Неторопливо, с обманчивой легкостью заструился по земле туман. Тонкие пряди выползали из разломов в зданиях, словно невесомый белесый пар решил вдруг выбраться на свет из мрачных подвалов. Вест остановился как вкопанный, напряженно замер и медленно потянул из-за плеча меч. Это напряжение немедленно передалось его спутнику.

– Шамы? – тихо спросил Книжник, запуская руку в кошель, болтающийся на поясе, нащупывая холодную сталь стилов,– свое нехитрое оружие теперь он держал под рукой.

Вест не ответил – просто продолжил медленно продвигаться вперед – по щиколотку в наползающих туманных хлопьях. И безо всяких разговоров было ясно, что без шамов тут вряд ли обошлось – способность насылать искусственный туман водилась только за ними.

– Спиной к спине! – резко приказал Зигфрид.

Книжник подчинился. Теперь он пятился, прикрывая спину воину. Осторожно, чтобы, не уколоться самому, вытащил стилосы, распределил по три штуки в руку, сжал металл скользкими от пота пальцами. Оставалось ждать. Только непонятно – чего именно. Меж тем туман становился все гуще, струясь уже на уровне колена. Вокруг же, на расстоянии десяти шагов, выросла настоящая стена белесой пелены. И там, в этой пелене, медленно проявились зловещие, уродливые тени.

Одна из теней вдруг обрела четкость очертаний – и из серой мглы показалась рослая фигура. Это был нео, только вел он себя необычно для этого вида мутантов – слишком величественно, сдержанно что ли. И это пугало куда больше, чем обычная для этих тварей звериная необузданность.

– Чего тебе надо? – сквозь зубы произнес вест. Меч в его руке совершал неторопливые плавные перемещения, словно воин разминал кисть, сжимавшую рукоятку.

– Ты вырезал мой род, убил моих братьев,– резким, лающим голосом проговорил нео.– Тебе придется заплатить за это!

– Я знал, что вы, вонючие обезьяны, продаете своих дохлых сородичей за звонкую монету,– усмехнулся Зигфрид, бросая короткие взгляды по сторонам.– Я бы, может, и заплатил даже, чтоб вас меньше стало, да золото самому нужно.

– Нет, ты заплатишь жизнью! – прорычал нео. Подался вперед, в его лапе сверкнул огромный тесак, подернутый рыжей ржавчиной, но ярко сверкнувший полоской заточки.

– Слишком много разговоров для тупого мута,– заметил вест. Ловко крутанул мечом, перехватил рукоять левой рукой, вернул в правую.– Сдается, не ты со мной говоришь, а те, кто сейчас дергает за ниточки, а?

– Не ходи к Бункеру, вест! – злобно выдохнул нео. Глаза его налились кровью, выкатились, и стало казаться, что действительно – только какая-то посторонняя сила удерживает мута от мощного броска вперед.