Дочь сильно потянула за руку.

– Пойдём отсюда.

И вдруг Дитрих вздрогнул. Ему захотелось немедленно, сломя голову драпать. Как он мог так расслабиться со своим проснувшимся некстати любопытством? Поставить под угрозу всё путешествие. Глупо до невозможности. Никогда больше не смей так делать!

Им навстречу вдоль ограждения вышел плотный пожилой человек в защитного цвета куртке и такой же кепке.

«Попались, – сжал губы Дитрих и внутренне весь напрягся. – Что ему сказать? Заблудились! Взрослый мужчина с маленькой девочкой за Городом в глухом месте возле режимного объекта. Абсурд какой-то. Впрочем, безголовые стражники не понимают шуток – общеизвестный факт».

Встречный, однако, никоим образом не походил на безголового стражника.

– Вечный день! – громко приветствовал он, дотрагиваясь до козырька кепки. Видимо, по старой привычке.

– Вечный день, – напряжённо ответил Дитрих.

Встречный осклабился.

– Страшно? Меня зовут Вальтер. Они на консервации. Хотите посмотреть?

– Кто?.. Кто на консервации?

– Так вы не знаете? А зачем пришли? Здесь находится декантатор – отстойник для проззябов. Слышали?

– Краем уха, – ответил Дитрих.

– Я не слышала, – встряла в разговор Лиза.

– Проззябы – это такой резервный человеческий материал. Болванки планетян, которым не хватает ресурсов жить в нашем Сущем мире. Они не могут быть охламонами, не говоря уж об Аристосах. Временно отстаиваются. Как бы про запас. Пока не будут востребованы в случае демографической нехватки, отсутствия наследника или по иной причине. Изредка среди них проводят инвентаризацию, тесты. Проззяб может быть активирован, если у него вдруг обнаружатся какие-нибудь нужные способности. Испорченный материал прочищают, ликвидируют.

– А вы кто? – спросил Дитрих. – Охранник?

Вальтер отрицательно мотнул головой.

– Охраны нет. Я вскрыл замок, чтобы увидеть собственными глазами. Должен сказать, впечатляет. Хотите взглянуть? Да не бойтесь! Я такой же, как вы.

– В каком смысле? Пилигрим?

– А, так вы из этих? – неопределённо протянул Вальтер. – Я особист…

Уверенность Дитриха в безопасности дальнейшего разговора пропала. Он стал тщательнее подбирать слова. Но Вальтеру, похоже, было безразлично. Более того, казалось, его всё вокруг веселило.

– …бывший особист, на пенсии за выслугу лет. Гуляю в своё удовольствие. Не бойтесь, не собираюсь вас никому сдавать. Идёмте!

Они медленно направились вдоль ограждения к воротам. Дитрих осторожно сказал:

– Мне показалось, спецы следили за нами в Городе. Сейчас вроде чисто. Наверное, оторвались?..

Он тут же осознал, что его вопрос может быть истолкован как провокационный.

– Поверьте, если бы хотели – вас бы задержали. Всё зависит от задания. Сейчас многие сорвались с нажитого места. Боятся, что Падёт Тень.

– Говорят, бывших особистов не бывает?

Вальтер обернулся, посмотрел на Дитриха и промолчал. Они подошли к воротам. Особист снял навесной замок и пристроил на ячейку сетки.

– Проходите.

Он пропустил пилигримов и бережно прикрыл звякнувшие ворота. Затем аккуратно повернул в замке бункера устройство-отмычку. Дитрих мельком отметил, что особист всё делает очень обстоятельно. Профессиональная привычка.

Внутри бункера было темно и холодно. Горел голубой свет. Незваные гости поднялись по бетонной лестнице на служебную смотровую площадку. Когда глаза привыкли к полумраку, Дитрих различил внизу нечто вроде неглубокого бассейна, битком заполненного стоящими вплотную друг к другу людьми… манекенами, сильно похожими на людей. Он крепко сжал руку дочери.

Проззябы напоминали желеобразную массу – холодец или студень. Они слегка покачивались с закрытыми веками и заунывно стонали на разные голоса. С площадки казалось, что все эти бесчисленные тела – холодные, маслянистые, голубого цвета. С потолка на их лысые скользкие головы и плечи из блуждающих душевых леек капал какой-то раствор.